И
рассказывается еще в Талмуде (Шабат:31б) о том, как р. Симон и р. Элазар
сидели однажды в Доме учения. Когда проходил мимо них р. Яаков бар Аха, сказал
один из них: «Освободите место для человека, боящегося греха!» Другой сказал:
«Освободите место для мудреца Торы!» Ответил ему первый: «После того, как я уже
сказал, что он — человек, боящийся греха, ты говоришь, что он — мудрец Торы?»
(Раши: твое восхваление меньше, чем то, которого он достоин). Талмуд приходит к
выводу, что тот, кто говорил, что р. Яаков — человек, боящийся греха, — это р.
Элазар, ибо сказал р. Йоханан от имени р. Элазара: нет для Святого, будь Он
благословен, ничего важнее в Его мире, чем страх перед Ним, как сказано: «А
теперь, Израиль, чего Г-сподь, Б-г твой, требует от тебя? Только того, чтобы ты
боялся Г-спода, Б-га твоего…» (Дварим 10:12),
и еще находим: «И сказал Он человеку: Вот, страх перед Г-сподом — он и есть
мудрость» (Йов 28:28).
И
еще находим мы в Талмуде (Таанит 7а)
слова Равы о сказанном в Торе: «Польется (яароф) как дождь учение мое…»,
и далее в том же стихе — «…закаплет (тизаль) как роса речение мое…» (Дварим 32:2). Сказал Рава: если мудрец Торы
таков, как подобает ему быть, то к нему относится «закаплет как роса» (из
второй части стиха), а если он не таков — то к нему относятся слова «убьет его
дождь» (из первой части стиха, в соответствии с другим значением слова яароф,
как объясняет Раши в Талмуде). И далее продолжает Талмуд:
раби Бана говорил: для всякого, кто занимается Торой во имя ее самой (объясняет
Раши: потому, что ее заповедал Г-сподь, мой Б-г, а не для того, чтобы
называться «раби»), делается она эликсиром жизни, как сказано: «древо жизни она
для всех, кто держится за нее…» (Мишлей 3:18), но для всякого, кто занимается
ею не во имя ее самой, делается она смертельным ядом, как сказано:
«польется (яароф) как дождь учение мое», и яароф — значит «убьет», как сказано: «…и
переломят (веарфу) там шею телице…» (Дварим 21:4). И далее приводит Талмуд слова
раби Йоханана, спросившего, о чем говорят слова Писания: «…разве дерево полевое
— это человек, чтобы уйти от тебя в крепость?» (Дварим 20:19). Разве подобны
друг другу дерево и человек? Однако сказано (в том же стихе): «Если осаждать
будешь город… то не порти деревьев его… потому что от
него ты ешь, и его не руби…», а далее сказано (о неплодовом дереве): «…его
можешь портить и рубить» (Дварим 20:20).
Так и мудрец Торы: если он достоин своего звания, то о нем сказано: «…от него
ты ешь (Раши: учи у него Тору), и его не руби»; а если недостоин — то о нем
сказано: «его можешь портить и рубить» (Раши: отстранись от него).
25
И
точно так же, как не жалели наши мудрецы слов, объясняя нам, что значит Тора
без страха перед Всевышним, не пожалели они слов,
объясняя, что значит Б-гобоязненность без Торы. Говорит Мишна: «Сказал Илель:
невежда не боится греха, а несведущий в Торе (ам а-арец, буквально —
“народ земли”), не может быть праведен…» (Пиркей авот 2:6). И находим в Талмуде (Шабат 63а): «Сказал рав Аба от имени раби
Шимона бен Лакиша: если мудрец Торы мстит и помнит зло, подобно змее,
препояшись им, словно поясом» (Раши: прилепись к нему, ибо в свой час ты
многому у него научишься).
[И подобно этому находим в трактате Йома 22б: «Сказал
р. Йоханан от имени р. Шимона бен Йеоцедек: мудрец Торы, который не мстит и не
помнит зла, как змея, — это не мудрец Торы». Спрашивают там: разве не сказано в
Торе: «не мсти и не злопамятствуй…» (Ваикра 19:18)? После обсуждения Талмуд
приходит к выводу, что вся «месть» мудреца Торы сводится тому, что он помнит
причиненную обиду и ждет, пока обидчик попросит у него прощения, чтобы сразу же
простить его. Добавляет к этому благословенной памяти рав гаон Цви Гирш Хают в своих примечаниях на указанное выше место в трактате Шабат: мудрец помнит обиду
(пока обидчик не попросит у него прощения) только во имя чести Торы, а не ради
себя самого, и этим он подобен змее, о которой сказано (Таанит 8а): «Спросили змею: почему ты жалишь
людей, ты ведь не получаешь от этого удовольствия?» (ибо всякая еда имеет для
нее вкус земли, см.
