– Так вы ради этого сюда пожаловали?
– Нет, я хотел разыскать Файльбёка.
– Чего вам от него надо?
– Хотел просто поговорить с ним. Но можно и с вами. У меня сын погиб во время вашей акции.
– Меня там не было.
– Тогда вам нечего опасаться.
– Но я был одним из них.
Я заметил, что его бьет дрожь. Он приказал мне сесть в плетеное кресло. Затем попятился к двери, держа меня под прицелом. Он взял мою сумку. Когда захлопывал ногой дверь, едва не упал на пол. Он вытряхнул все содержимое и обследовал боковые карманы. Сквозь щели закрытых ставней все же пробивался какой-то свет, и в комнате было не так темно.
Он выглядел настоящим доходягой, который не спал целую вечность. Выдвинув на середину комнаты стул, он уселся напротив меня, ближе к двери. Руку с пистолетом опустил. Какое-то время мы молчали. Потом он спросил:
– Ну и что будем делать?
– Вы расскажете мне, почему вы убили моего сына Фреда.
– Да не убивал я, черт побери!
Вновь тягостное молчание. Он начал расхаживать по комнате. Иногда его пошатывало, как при головокружении. Он снова сел. Щека под левым глазом дергалась в тике.
– Когда они явятся?
– Скоро.
– Пристрелить вас сейчас или подождем, пока они не придут?
– Если честно, они не придут. Никто не знает, что я здесь.
– Никто?
– Здесь может появиться отец Файльбёка, да и то не скоро.
Он опять начал ходить из угла в угол, останавливаясь у окон фасада, чтобы сквозь щели выглянуть наружу. До самого вечера он не произнес ни слова. На мои вопросы не отвечал. Когда я попытался встать, он направил на меня пистолет. Время от времени прикладывался к чайнику. Электричества в доме не было. Над столом висело металлическое кольцо с огарками свечей. Я приметил их и на книжной полке, и на маленьком столике возле моего кресла. Справа от входа была еще одна дверь, ведущая в смежную комнату.
Когда стало темнеть, он спросил:
– Есть хотите?
– Хочу.
– Сварите картошку на кухне.
Он сел поближе к столу. Оттуда ему видна была кухня. Когда я встал, он предупредил:
– Близко не подходить.
Вдоль стены я прошел на кухню. Там тоже было темно. К блюдцам прилипли восковые бугорки огарков. К стене крепился баллон с пропаном. Я щелкнул зажигалкой над газовой горелкой. На полу – кучка картошки. Рядом – наполовину опустошенный мешок с миндалем. На полке – несколько стеклянных банок с маринованными маслинами. Больше никаких съестных припасов. Водопроводный кран не работал. Инженер сказал:
– Дождевой колодец за железной дверью.
В капитальной стене была белая крашеная дверца метровой высоты с тяжелым засовом. Я открыл ее и увидел ворот с канатом. Я начал поднимать ведро. Оно появилось не очень скоро. Видимо, вода была довольно глубоко. Я отцепил ведро и поставил на пол. Мне бросились в глаза какие-то железные прутья, торчавшие из стены за дверцей. Я поставил картошку на плиту. Пока она варилась, мне нельзя было покидать кухню. Из комнаты послышался голос Инженера:
– Куда вы можете меня переправить?
– Возможно, в Аргентину.
– Как вы собираетесь это сделать?
– Пока не знаю. Но это можно организовать.
– Чего хотите взамен?
– Правды.
Он снова умолк. Когда картошка сварилась, стало совсем темно. Я вынужден был оставаться на кухне. Он сказал:
– Через пять минут отбой.
Я очистил две картофелины и попил колодезной воды, затем спросил:
– Соль здесь есть?
Он не ответил. Не успел я доесть вторую картофелину, как услышал приказ:
– А теперь в колодец!
В его руке снова блеснул пистолет.
– Я никуда не убегу. Заприте меня где-нибудь. Только не в колодце.
– В колодец! – снова крикнул он.
Ствол был нацелен прямо мне в лоб. Я открыл дверцу, нащупал канат и холодные железные скобы и спустился в холодный мрак. Он тут же закрыл дверцу и щелкнул засовом. Я подумал, что это конец. Снизу тянуло холодом. Я слышал удаляющиеся шаги Инженера. Потом все стихло. Через какое-то время он снова начал ходить. Иногда позвякивала посуда. У меня заныли ноги, упиравшиеся в железные прутья. От напряжения ломило руки. Меня знобило. Я ощупывал стену. Зажигалку я оставил на кухне. В карманах не нашлось ничего, что могло бы пригодиться в этой ситуации. У железной дверцы был узкий выступ. Я снял туфли и поставил их на него. Потом сунул носки в туфли и полез вниз, цепляясь за скобы. Одной ногой я болтал в темном пространстве, пытаясь коснуться воды. Внизу колодец был намного шире, чем наверху. Стены гладкие. Никакого уступа, чтобы можно было сесть. За спиной висела веревка. Вот и все, что я мог нащупать.
