Чувства Патриции были обострены до предела, как у зверька, почуявшего опасность и притаившегося в траве. Неужели войдет? Неужели он думает, что, рассказав ей об их сексуальном контакте, тем самым получил право на притязания такого рода?
Шаги замедлились и смолкли. Патриция оцепенела, прекрасно понимая, что в доме, кроме них, никого нет, а до ближайших соседей не докричишься. Но вскоре послышался удаляющийся звук шагов, и девушка откинулась на подушки с глубоким вздохом облегчения.
Патриция проснулась рано и тут же поняла, что больше не уснет. Решив освежиться в бассейне, она натянула купленный в городе новый купальник и накинула сверху легкий халат. Осторожно повернув дверную ручку, чтобы не разбудить Майлза, девушка выскользнула из спальни и легко сбежала вниз.
На цокольном этаже почему-то горел свет. Замедлив шаг, она стала осторожно пробираться вперед. До нее донесся слабый плеск, и, выглянув из-за колонны, она увидела, что ее опередили.
Майлз разрезал воду мощным классическим кролем, легко и изящно разворачиваясь у стенки. Плавок на нем не было. Понимая, что надо как можно скорее убираться отсюда, Патриция тем не менее продолжала заворожено разглядывать его великолепно сложенное тело, любоваться игрой воды и света на загорелой коже. Наконец Майлз отплыл в дальний конец бассейна и вышел из воды. Немного постояв спиной к ней, он подошел к полотенцу, небрежно перекинутому через спинку стула.
Вытирался он излюбленным мужским способом – пропустив полотенце за спину на манер жгута и энергично массируя им плечи и торс. Его движения были настолько естественными, а тело таким прекрасным, что девушка не могла заставить себя отвести взгляд. Но отчего его вид вызывает учащенное сердцебиение, ведь она не впервые видит своего экс-любовника обнаженным? Их тела соприкасались раньше, и чувственное наслаждение, которое дарил этот мужчина, должно быть ей хорошо знакомо. При этой мысли кровь бросилась в лицо Патриции и дыхание стало прерывистым.
Майлз повернулся лицом к ее укрытию, и она поспешно ретировалась в свою комнату. Все еще дрожа от непонятного возбуждения, девушка медленно сняла купальник и переоделась в обычное платье.
Спустя полчаса они столкнулись на кухне.
– Сегодня моя очередь готовить завтрак, – заявила Патриция с вежливой улыбкой. – Как насчет омлета?
– То, что надо. Спасибо.
Майлз уселся за стол, наблюдая, как она возится у плиты.
– Вы никогда не читаете, скажем, газет воскресным утром? – бросила девушка через плечо.
– Тебе не нравится, когда на тебя смотрят?
– Готовить омлет, как полагается, – дело тонкое, и тут нельзя отвлекаться, – пояснила она.
– Разве я тебя отвлекаю?
Патриция вспомнила его обнаженное тело и заметно дрогнувшим голосом ответила:
– Еще как. – Она была почти уверена, что Майлз уцепится за ее слова, но этого не случилось.
– Раз омлет тоже можно сглазить, я пошел за газетой, – развел он руками.
За завтраком Патриция поинтересовалась, догадывается ли он, куда бы ей сегодня хотелось пойти.
– Магазины закрыты, – принялся рассуждать он, – что меня, кстати, радует...
– Помните, вы обещали взять меня в офис компании «Кейн и Шандо»?
– Но в воскресенье там нет никого из персонала, – возразил Майлз.
– Вот и прекрасно. По крайней мере, никто на меня не будет пялиться.
– Опять не хочешь отвлекаться? – усмехнулся он. – Что ж, едем сейчас же.
Административное здание компании «Кейн и Шандо» располагалось в одном из старинных кварталов Сити. Каблучки Патриции застучали по мраморному полу, и гулкие коридоры ожили от их веселой дроби. Трогая потемневшие от времени стены, девушка воображала себя в Сити времен Диккенса.
– Мы уделяем большое внимание зарубежным рынкам, – пояснял тем временем Майлз. – И постоянная связь с заказчиками и партнерами просто необходима.
– Компания растет?
– Да, и весьма динамично. Нам посчастливилось устоять во время экономического спада и при этом поглотить ряд разорившихся фирм. В результате многие люди сохранили рабочие места...
Да, дела у Майлза Кейна шли хорошо. А вот личная жизнь не заладилась, и только ли в везении здесь дело? – думала девушка.
