Люди боятся смерти, как дети боятся темноты, потому что не знают, что это такое ^.
Среди человеческих чувств нельзя найти ни одного, столь слабого, чтобы оно, будучи немного усилено, не превзошло бы страх смерти.
Желать смерти может не только мужественный, или несчастный, или мудрый человек, но и тот, кто просто пресытился жизнью ^. XIII. Суеверие
За
Те, кто грешит из религиозного рвения, не заслуживают одобрения, но заслуживают любви.
Умеренность уместна в вопросах морали, в религиозных же вопросах господствуют крайности.
Суеверный человек -- это в будущем религиозный человек.
Я скорее поверю в самое фантастическое чудо любой религии, чем в то, что все это происходит без вмешательства божества.
Против
Так же как сходство с человеком делает обезьяну безобразной, сходство с религией делает суеверие отвратительным.
Суеверие вызывает такую же ненависть к себе в делах религии, какую вызывает позерство в обычной жизни.
Лучше вообще не признавать богов, чем иметь о них недостойное представление.
Древние государства пошатнула не школа Эпикура, а стоики.
Человеческий ум по своему характеру не допускает существования подлинного атеиста, верящего в это учение; настоящими атеистами являются великие лицемеры, у которых беспрерывно на устах священные предметы, но ни на минуту нет уважения к ним. XIV. Гордость
За
Гордость даже несоединима с пороками, и, подобно тому как один яд обезвреживает другой, немало пороков отступает перед гордостью.
Скромный человек усваивает даже чужие пороки, гордый обладает только собственными.
Если гордость от презрения к другим поднимется до презрения к самой себе, она станет философией.
Против
Гордость, как плющ, обвивает все достоинства и добродетели.
Все остальные пороки противоположны достоинствам, одна лишь гордость соприкасается с ними.
Гордость лишена лучшего качества пороков -- она не способна скрываться.
Гордец, презирая остальных, пренебрегает вместе с тем своими собственными интересами. XV. Неблагодарность
За
Обвинение в неблагодарности есть не что иное, как обвинение в проницательности относительно причины благодеяния.
Желая быть благодарными к одним, мы оказываемся несправедливыми к другим, самих же себя лишаем свободы.
Доброе дело тем меньше заслуживает благодарности, что неизвестна его цена.
Против
Неблагодарность наказывается не казнью, а мучения-ми совести.
Добрые дела связывают людей теснее, чем долг; поэтому неблагодарный человек в то же время и человек нечестный и вообще способен на всякое дурное дело.
Такова уж человеческая природа -- никто не связан настолько крепко с общественными интересами, чтобы не быть обязанным к личной благодарности или мести. XVI. Зависть
За
Вполне естественно ненавидеть все, что является укором нашей судьбе.
В государстве зависть является своеобразным спасительным остракизмом.
Против
Зависть не знает покоя.
Ничто, кроме смерти, не может примирить зависть с добродетелью.
Зависть посылает добродетелям испытания, как Юнона Геркулесу. XVII. Разврат
За
Ханжество превратило целомудрие в добродетель.
Нужно быть очень мрачным человеком для того, чтобы считать любовные развлечения серьезным делом.
Зачем относить к числу добродетелей то, что является либо образом жизни, либо видом чистоплотности, либо дочерью гордости?
У любви, как у птиц небесных, нет никакой собственности, но обладание рождает право.
Против
Самое худшее превращение Цирцеи -- распутство.
Развратник полностью теряет уважение к самому себе, а ведь оно служит уздой для всех пороков.
Те, кто, подобно Парису, отдает предпочтение красоте, жертвуют мудростью и властью.
Александр высказал очень глубокую истину, назвав сон и любовь залогом смерти. XVIII. Жестокость
За
Ни одна из добродетелей не оказывается так часто виновной, как мягкосердечие.
Жестокость, рожденная жаждой возмездия, есть справедливость, рожденная же стремлением избежать опасности -- благоразумие.
Кто проявляет жалость к врагу, безжалостен к самому себе.
Как необходимы кровопускания в лечении больных, так необходимы казни в государстве.
Против
Только зверь или фурия способны на убийство.
