За окном мелькнула броская, но не очень большая вывеска: «Секс-клуб. Баня. Магазин». Слышало подобных заведениях. Все заходят полуголыми или вообще голыми, купаются. Ну, и не только купаются… Сам я, впрочем, не бывал в них, даже в молодые годы. Друг рассказывал. Делился восторгами. Вот и мне представился случай посетить злачное место. Надеюсь, документы здесь предъявлять не нужно? Скорее всего нет. Не для того сюда ходят.
Тормозить перед входом в удачно найденное заведение я не стал. Доехал до станции метро, аккуратно припарковал электромобиль на свободной площадке. Вышел в морозную ночь и поспешил вдоль пустынного шоссе обратно.
Холодало прямо на глазах… Одежда сразу покрылась ледяной коркой. А волосы приобрели подобие модной прически с использованием лака.
Вот и ярко освещенный вход в секс-клуб. Я решительно переступил порог. Привратник в пестром халате оживился, широко улыбнулся и объявил:
– Мы рады видеть вас.
– А уж как я рад, – выдохнул я, подходя к шкафчику, в котором нужно оставлять одежду. – Под дождь попал, да еще и упал…
– И не один раз, по-видимому, – улыбнулся привратник. – Хорошо, что протрезветь успели. У нас пускают только приличную публику. Пьяных – ни в коем случае. Дорожим репутацией.
– Я ведь приличный человек?
– Трезвый – значит, приличный, – подмигнул мне швейцар.
– У вас тут нет прачечной?
– Нет, – покачал головой привратник. – Оставьте дверь в шкафчик открытой – одежда быстро высохнет. Вы ведь пару часов побудете?
– Конечно, – кивнул я.
– У нас согреетесь – можете не сомневаться.
– Надеюсь. А кормят здесь?
– Без проблем. Нашлись бы деньги на счету, – усмехнулся швейцар. – Вы в главный зал проходите. Сегодня публики мало, все больше – девчонки. Так что будет интересно. По вопросам питания обращайтесь в бар, за выпивкой – туда же. И магазин рядом с баром. Думаю, разберетесь.
– Спасибо, – машинально ответил я, снимая брюки и направляясь в зал, от дверей которого тянуло теплом. Титановый контейнер и кредитную карточку я сжимал в руке.
– Вы все снимайте, не стесняйтесь, – напутствовал меня швейцар. – Не принято, знаете, одетым ходить.
– Ясно, – протянул я. – А кошелек с собой можно взять?
– Берите, что хотите. Лишь бы вам не мешало.
В жарком полутемном зале, перед большим экраном стереовизора сидели за столиком, уставленным снедью, три миловидные женщины двадцати пяти – тридцати лет. Поодаль от них – парень и девушка, увлеченные друг другом, совсем молоденькие. В уголке – одинокий и, похоже, спящий мужчина. Публика вела себя более чем пристойно. Секс-клубы я представлял, в общем-то, несколько по-иному. Видимо, для разгульных оргий существовали другие помещения. Здесь – что-то вроде предбанника.
– К нам, к нам! – провозгласила пышная румяная брюнетка, маня меня пальцем, едва я переступил порог. На щеках ее играли ямочки, прямые волосы блестели даже в неярком свете желтых плафонов.
Можно подумать, я мог пойти куда-то еще! Не к спящему же мужчине? Хотя кто мешал мне занять отдельный столик? Но вряд ли это выглядело бы естественно. А мне нужно было затеряться. Стать таким, как все, ничем не привлекать к себе внимания.
– Нам и бутылку некому открыть. Обслугу сюда не пускают, а каждый раз в бар ходить лень, – заявила худенькая миловидная блондинка с лицом лисички. Улыбка ее была очень приятной. – Вы умеете открывать бутылки?
– Умею, – не стал спорить я. – В совершенстве.
– Так открывайте! – властно приказала русоволосая молодая женщина, пожалуй, самая привлекательная из присутствующих. И самая молодая. У нее была маленькая грудь и острые выпирающие ключицы. Я отметил это не как мужчина, а, пожалуй, как доктор. Обилие раздетых женщин нисколько меня не смутило, и я этому потихоньку порадовался. Впрочем, стоит ли радоваться подобному?
Раскрутив проволоку на проволочной «корзиночке» шампанского, я аккуратно, без хлопка, вынул пробку.
– А салют? – обиженно надула и без того пухлые губки брюнетка. – Мы хотели салют!
– Самый высокий класс – открыть бутылку без хлопка, – пояснила ей блондинка. – Будем знакомиться, молодой человек?
– Да…
Я хотел назвать свое имя, но вовремя сообразил, что не стоит произносить настоящее. Других имен, кроме своего, начинающихся на «да», я не знал.
