Великие сказочники - страница 20
Наконец он сказал: «Ты мне крестник, поэтому я сменю гнев на милость и обойдусь с тобой мягко. Раз ты хвалишься, что ты вор-мастер, я испытаю твое искусство. Если ты испытания не выдержишь, награжу тебя двумя столбами с перекладиной и придется тебе плясать на веревке под карканье воронов». — «Господин граф, — ответил мастер-вор, — придумайте три испытания какой угодно трудности, и, если я вашу задачу не разрешу, тогда делайте со мной все, что вам угодно».
Граф на несколько минут задумался, потом сказал: «Ладно! Прежде всего, ты должен увести моего парадного коня из конюшни. Затем из-под меня и моей супруги ты должен во время нашего сна выкрасть простыни с постели, да так, чтобы мы не заметили, да при этом еще снять с пальца у моей жены ее обручальное кольцо. В-третьих, наконец, ты должен украсть священника и причетника из храма. И если хоть одно из этих испытаний не выдержишь — качаться тебе на виселице. Запомни хорошенько, ведь тут речь о твоей голове идет».
Мастер отправился в ближайший город. Там он купил одежду у старой крестьянки и нарядился бабой. Еще он размалевал себе лицо и рябины нарисовал, так что никто не смог бы его узнать.
Затем он наполнил бочонок старым венгерским вином, в которое подмешал очень сильное усыпительное зелье.
Взвалив бочонок себе на спину поверх котомки, мастер, переваливаясь и ковыляя, направился к графскому замку.
Было уже темно, когда он туда добрел. Он присел во дворе на камень, стал покашливать по-старчески и потирать руки, будто бы озябшие. На том же дворе перед входом в конюшню расположились около огня солдаты, которые стерегли заветного коня. Один из них заметил старуху и крикнул ей: «Подойди сюда, тетка, погрейся около нашего огня! Небось и ночлега-то у тебя нет, и ночуешь-то ты где придется?»
Старуха заковыляла к ним, попросила отвязать у нее со спины котомку и подсела к огню. «Что у тебя там в бочонке, старая карга?» — спросил один из солдат. «Вина глоток, — ответила она, — я им торгую, тем и живу. Вот и вам за денежки да за доброе слово охотно дам по стаканчику». — «А ну-ка! — обрадовался солдат и, отведав стаканчик, крикнул: — Раз вино оказалось хорошим, так я не прочь и другой стаканчик опрокинуть!» — и велел себе еще налить, и все товарищи последовали его примеру.
«Эй вы, приятели! — крикнул кто-то из солдат тем, что в конюшне сидели. — Тут тетка винца принесла, такого, что, пожалуй, еще старше ее будет, — испейте глоточек! Ей-ей, старухино винцо лучше нашего огня греет!»
Старуха не поленилась свой бочонок и в конюшню снести. А там один солдат сидел на оседланном графском коне верхом, другой держал коня под уздцы, а третий за хвост его ухватил.
Старуха стала подносить им, сколько было их душе угодно, пока весь бочонок не опорожнился. Вскоре один из них выпустил узду из рук, прилег наземь и захрапел; другой хвост из рук выпустил и захрапел еще громче того. Тот, что на коне был, хотя и усидел в седле, но ткнулся головой в гриву коня, заснул и засопел, словно кузнечный мех. Те, что сидели во дворе вокруг огня, давно уже спали, растянувшись на земле, и не шевелились, словно окаменели.
Увидев это, мастер-вор дал одному вместо узды веревку в руки, другому вместо хвоста — пучок соломы; но что ему было делать с тем, который на коне сидел верхом? Сбросить его? Так, пожалуй, еще проснется да крик подымет!
Вор ухитрился вот как: распустил подпругу, подвязал к седлу пару веревок, прикрепив их к кольцам в стене конюшни, потом подтянул сонного солдата вместе с седлом вверх, а веревки закрепил к столбу.
Затем он легонько отцепил коня от цепи, обмотал ему копыта старыми тряпками, чтобы звон подков о мостовую не разбудил кого-нибудь в замке, потом вывел осторожно коня из конюшни, вскочил на него — и был таков!
На рассвете мастер-вор прискакал на уведенном коне в замок.
А граф только что встал и стоял у окна. «Здравствуйте, господин граф! — крикнул мастер-вор. — Вот тот конь, которого я благополучно увел из вашей конюшни. Да не угодно ли будет вам взглянуть, как славно ваши солдаты там лежат да спят, а если вам угодно будет заглянуть в конюшню, вы увидите, как там устроились и те, что сторожили вашего коня».
