Великие химики. В 2-х томах. Т. I. - страница 12

В следующем году Глауберу удалось отпечатать семь томов своего труда «Оперы омниа»[35], где он описал все составы и наблюдения, сделанные им за многолетнее служение науке.

С каждым днем Глауберу становилось все хуже. Болезнь надолго приковала его к постели. Потеряв надежду разбогатеть, молодой Гейнц не замедлил покинуть учителя. Умер ученый в полном одиночестве. Его похоронили 10 марта 1668 года[36] на кладбище Вестер-Керка, неподалеку от Амстердама.

РОБЕРТ БОЙЛЬ

(1627-1691) 

Вот уже более года в Англии шла кровопролитная гражданская война. Республиканцы во главе с Кромвелем вели ожесточенную борьбу с приверженцами короля. Королевская армия терпела поражение за поражением. В одном из сражений был убит богатый землевладелец Ричард Бойль, герцог Коркский» Холодная серая мгла опустилась на Лондон. В тот хмурый вечер семья Бойлей торжественно отмечала годовщину со дня смерти герцога.

В большой зале леди Ренилаф распорядилась зажечь все канделябры. Приглашенные по этому печальному случаю гости — среди них был и известный поэт Джон Мильтон — негромко переговаривались за длинным дубовым столом, во главе которого сидела хозяйка, леди Ренилаф, — одна из четырнадцати детей герцога Коркского. По обе стороны от нее находились братья: старший — лорд Брохил и восемнадцатилетний Роберт Бойль[37].

Роберт осушил бокал и прикрыл ладонью глаза. Его мысленному взору предстала милая сердцу Ирландия… замок Лисмор — там он родился, там провел свое детство, колледж в Итоне, верный наставник и учитель Марком, увлекательные путешествия по Италии и Франции, годы упорной учебы в Женеве… И вот теперь он в Лондоне…

Слова брата вернули его к действительности:

— Мы всегда будем помнить отца. Он был строг, порой даже суров с нами, детьми, однако каждому из нас помог найти свое призвание в жизни. Я занялся литературой, отец ничуть не противился этому, хотя в душе прочил мне карьеру военного.

Роберт с детства грезил наукой. «Хочешь стать ученым — учись», — говаривал он. Отец нанял брату лучших учителей, послал учиться в Италию, а затем в Швейцарию.

Леди Катарина Ренилаф украдкой смахнула навернувшуюся на глаза слезу и тихо произнесла:

— Господа, прошу всех в зеленую залу. Там мы сможем несколько отвлечься от горестных воспоминаний.

В этой зале дочь герцога обычно принимала известных по тем временам ученых, литераторов и политиков. Здесь не раз велись жаркие споры, и Роберт Бойль по возвращении в Лондон стал одним из завсегдатаев подобных собраний. Однако будущий ученый мечтал от абстрактных споров перейти к настоящему делу.

Вот уже несколько дней в доме сестры велись необычные диспуты. На этот раз гостем леди Ренилаф был француз Рене Декарт Картезий[38]. И Роберт Бойль стал одним из самых серьезных его оппонентов. В тот печальный вечер они продолжили прерванную накануне беседу:

— И все же не могу согласиться с вами, — обратился Бойль к Декарту. — Не следует ставить разум превыше всего. Фрэнсис Бэкон[39] сказал: «Знание — сила, сила — знание». Но откуда происходит знание?

— Предвижу ваш ответ, — воскликнул Декарт. — «Из опыта».

— Разумеется. Опыт — лучший учитель.

— Но что представлял бы ваш опыт без разума? Все, что дает нам наука, есть плод разума.

— Я отнюдь не отрицаю роли разума, — заметил Бойль. Возможно, я покажусь банальным, но хочу еще раз процитировать Бэкона: «Философ… не должен поступать, как паук: растрачивать разум на хитросплетения; он должен поступать, как пчела: собирать факты и с помощью разума превращать их в мед». Ваше учение о материальном мире построено на идеях Демокрита[40], утверждавшего, что тела состоят из мелких неделимых частиц — атомов. Сегодня многие философы и естествоиспытатели придерживаются этой точки зрения, однако согласитесь, что господствующим пока остается учение Аристотеля[41]. Четыре его элемента (огонь, воздух, вода, земля) и три начала алхимиков (ртуть, сера, соль) признаны всеми.

Надолго затянулся спор ученых, однако одна мысль не давала покоя молодому Бойлю: неужели Аристотель прав? Возможно ли, чтобы все тела состояли лишь из четырех элементов? И если это так, почему же алхимики не сумели найти философский камень и с его помощью превратить все вещества в золото? Этот вопрос следует решить с помощью эксперимента. «Ничего от слова, все от опыта»