Глава 15
Сказка о четырех обезьянах
Глиняные шары, оставленные Ширамом на ночь в костре, достаточно затвердели и вполне годились для задуманного им испытания. Он сам вылепил их – довольно кривобокие, ну да он и не гончар. Так даже лучше, будут стоять и не скатываться.
Саарсан вытащил их из золы и понес к возам, сопровождаемый недоуменным взглядом стража. Впрочем, следить, что там задумал маханвир, воин не стал. Всякому было известно, что накхи в своих занятиях сторонятся чужих глаз. А сейчас, когда Ширам еще был слаб, и вовсе не стоило любопытствовать. Накхи злопамятны, это каждый знает.
Между тем саарсан добрел до распряженных возов. Круторогие быки, мерно жующие траву в огороженном загоне, удивленно поглядели на человека и вернулись к своему занятию. Между тем накх огляделся и стал один за другим расставлять шары – где на край воза, где на дышло, то высоко, то низко, так что вскоре оказался окружен ими. Он прикрыл глаза, выдохнул… Закрепленные за его спиной клинки сверкнули в рассветном солнце и начали свой танец. Один шар разлетелся пополам, второй…третий… пятый… Ширам почувствовал, что на развороте теряет равновесие и земля неотвратимо приближается. Он съежился и выставил плечо, чтобы не врезаться лбом в предательски возникший перед ним край возка.
Вдруг чья-то сильная рука подхватила его, не давая рухнуть.
«Плохо, совсем плохо», – пронеслось в голове Ширама. Он медленно и осторожно приоткрыл глаза и увидел над собой расплывшееся в улыбке лицо Аоранга.
– Что это за игра, накх?
Ширам молча попытался высвободиться, но пальцы воспитанника святейшего Тулума держали не хуже медвежьего капкана.
– Тебе рано ходить, а ты мечами машешь, – не обращая внимания на попытки накха освободиться, заботливо объявил Аоранг. – Давай я отнесу тебя на место.
– Я сам пойду, – сквозь зубы прошипел Ширам. – Я просто оступился!
– У тебя голова кружится. Такое бывает после сильного удара. Это скоро пройдет. Мне Хаста рассказал…
– Я сам пойду.
Саарсан вырвался наконец из лап мохнача и тут же от слабости облокотился на передок стоящего рядом воза.
– Кто ведет отряд? – переведя дыхание, спросил он. – Ты сообщил ему, что, кроме спасенного царевича Аюра, здесь саарсан Ширам? Почему он до сих пор не представился мне?
– Кто?
– Дикарь, я спрашиваю очевидные вещи. Ты что, не понимаешь человеческую речь? Кто… – накх сделал паузу, давая время собеседнику понять его, – у вас тут главный?
– Я… – начал Аоранг.
– Я не спрашиваю о тебе, – перебил накх.
– Я – глава следопытов, – как ни в чем не бывало закончил любимец Тулума. – Я привел отряд на поиски пропавшей Охоты Силы. И я знаю, что ты здесь.
Ширам глядел на широкоплечего собеседника, не зная, что сказать. Неужели же и вправду могло статься, что государь Ардван послал на поиски наследника какого-то мохнача? Конечно, против истины не попрешь, и даже среди людей низкого происхождения изредка встречаются светлые головы – тому пример Хаста. Но это существо…
– Ты, верно, шутишь надо мной? – недобро щуря глаза, процедил накх.
– Вовсе нет!
– Но почему мохнач? – вырвалось у Ширама.
– А кто еще? – удивился Аоранг. – Кто лучше меня сможет найти потерявшихся в этой земле? Кто лучше знает, как правильно снарядиться? Я привел сюда следопытов. Хвала Солнцу, мы отыскали вас. И теперь я поведу отряд обратно…
– Нет – теперь я твой маханвир, и ты будешь выполнять мои приказы!
– Ты сильно ударился, Ширам, – покачал головой Аоранг. – Тебе надо много лежать и мало злиться. Не сомневайся – до того дня, как мы вернемся в столицу, я излечу тебя, и ты сможешь дальше играть в свои глупые накхские игры.
Не дожидаясь ответа, он развернулся и неспешно пошел к загону, возле которого уже ожидали погонщики.
Целый день, от одного привала до другого, невзирая на просьбы Хасты, Ширам спускался с запряженного быками возка и шел рядом, держась за его край. Порой, когда головокружение становилось нестерпимым, он со скорбным лицом отлеживался на волчьих шкурах, устилавших дно возка. Затем вновь спускался и снова шел.
