Райан отдал фотографию официантке, стоявшей на подиуме в такой позе, словно она вот‑вот начнет стриптиз‑шоу соло перед пустой аудиторией. Перед ней лежал раскрытый номер журнала «Пипл». Заглядывая в журнал и читая вверх ногами, Райан смог прочитать, что некая актриса, о которой он и слыхом не слыхивал, сбросила 85 фунтов. Он в толк взять не мог, почему о ней нужно было непременно писать статью по этому поводу и почему это так интересовало женщину на подиуме.
На официантке был бейджик с надписью «Привет, я Тами!» Как и большинство знакомых ему женщин, она, судя по всему, прилагала большие усилия, чтобы выглядеть моложе своего возраста, а ей, по прикидкам Райана, было за шестьдесят.
Светлые волосы с проседью она собрала в пучок на затылке, а ее удлиненное лицо, словно лаком, было покрыто толстым слоем макияжа неестественного персикового тона.
– Симпатичный парень, – сказала она, рассматривая фото, что ей дал Райан. Затем она пристально посмотрела на Райана:
– А кто это?
– Мой отец. Это довольно старый снимок.
Она взглянула еще раз.
– Есть сходство. Кажется, видела его где‑то! А поновее у вас снимка нет?
– Нет, это все, что есть. Слышал, он жил тут вместе с женщиной, может, десять лет тому назад, может, меньше.
– Я здесь была в то время. Наверное, мне следовало бы помнить. Но с тех пор у меня мозговых клеток поубавилось.
Она рассмеялась. И тут Райан заметил, что она пьет золотистую жидкость из низкого, широкого бокала и что ее дыхание отдает виски.
Из кухни вышел лысый человек в фартуке, взглянул на нее, затем повернулся и ушел.
– Вам нужно здесь немного потусоваться, может, кто из старых завсегдатаев что и вспомнит. Они обычно подходят приблизительно к трем часам.
– Мне нужно сходить куда‑нибудь перекусить.
– Наша кухня открыта. Можете и здесь поесть. У нас есть большое блюдо с чили, жареные ребрышки и все такое.
Напряжение покинуло Райна. Он вдруг расслабился. Он был благодарен этой женщине за то, что нашла время и была так внимательна к нему.
– Это было бы здорово. Люблю чили. Спасибо.
– Ну, присаживайтесь здесь у бара и расслабьтесь, – сказала Тами. – Вы на сегодня мой единственный клиент.
Райан присел к угловому столику, опустил плечи. Тами принесла ему пива и дымящуюся миску с чили – сверху высокой горкой были наложены жареный лук, перец и сыр.
Это было лучшее из того, что он пробовал. От еды и от разговора с Тами у него по телу разлилось тепло. Впервые за долгое время он чувствовал себя раскованно.
– Значит, вы проработали здесь всю сознательную жизнь? – спросил он.
– Да, можете себе представить, как это долго.
– Полагаю, вы имели дело с каждой стороной человеческой натуры.
– Пожалуй, правда. Хотя порой мне кажется, что это по большей части были худшие стороны. Но я сама из маленькой, но сплоченной семьи, где все держались вместе до самого горького конца.
Райан отхлебнул пива.
– Должно быть, это здорово. Мой отец ушел, едва я родился, причем в буквальном смысле слова, когда мою мать и меня еще не выписали из родильного отделения.
– Это тяжело, действительно тяжело, – посочувствовала Тами. – И представить не могу, как мужчина может так поступить.
– Я тоже. А она была в тяжелом состоянии. Трое детей на руках. И без работы.
– Он когда‑нибудь помогал детям?
Райан отрицательно покачал головой.
– Не‑а. Так что в итоге мы все оказались на попечении в разных приемных семьях.
Тами посмотрела на него с искренним сочувствием. Вот чего ему было нужно, внезапно понял Райан, – чтобы просто кто‑то обратил на него внимание.
– И ты так и не общался с отцом, никогда?
– Ни разу за все 45 лет жизни. Ни одного звонка. Я пытался найти его. После колледжа провел целых два года в поисках. Услышал несколько разных историй, но в остальном просто зря потратил время.
– А ваши братья, они вам разве не помогали искать отца?
– Они не проявляли интереса к поискам отца. Не то что я. И потом, они были уже достаточно взрослые и много помнили об отце, несомненно, это были ужасные воспоминания. Но я могу полагаться только на собственное воображение.
Затем вошел посетитель и Тами отвлеклась.
– Сейчас вернусь.
