– Жаль тебя разочаровывать, Свейн. Не многих молоденьких женщин мне довелось там увидеть. В основном общался со старыми ведьмами, которые все время задавали вопросы. Мало чего интересного происходило и по вечерам, после рабочего дня. Они там, в Андикванте, работают днем и ночью, посменно. Это очень серьезное место.
– А каков он, Андиквант? – спросил Энди. – Это правда, что император разъезжает в золотой коляске?
– Нет. Там все по-деловому. Там сжигают так много свечей, что каждый день вынуждены привозить их целый фургон. Свитков там больше, чем ты можешь себе представить. Целые фургоны, полные свитков, постоянно ездят туда и обратно. Здания там по-настоящему огромные, представляешь, на Фолуранском холме ничего подобного и не встретишь. И все дома заняты теми или иными учреждениями. Я ночевал в одной части здания, питался в столовой вместе с еще тремя сотнями людей, а отвечал на вопросы в третьей части. Мне пришлось поучиться и походить в библиотеку. Я прочитал всю историю Аргоната. Знаете, сколько интересного произошло за время его существования!
У Релкина до сих пор в голосе проскакивали нотки изумления, которое он испытал, когда впервые понял, насколько велика и сложна история мира Рителта. Релкин почувствовал свою исключительность среди драконопасов, и это доставляло ему удовольствие.
– А где все эти люди, которые там работают, живут? – удивился Энди.
– По всему краю города стоят здания для жилья. А многие приходят в город на работу вообще из-за городских стен.
– А у императора большой дворец?
– Нет. Он даже не ночует в своем дворце. Неподалеку у него есть дом, где он и живет. Очень милое местечко. С прекрасным видом на море.
– Ты там был?
– Ну, вообще-то, да.
– Ты был у самого императора? – спросил Свейн.
– Он три раза приглашал меня на обеды по разным поводам, – ответил Релкин как можно более безразлично.
– Три раза! Куошит теперь скоро вообще войдет в императорскую семью, – громко сказал Свейн.
– Может, да, а может, и нет, – заметил Релкин. – Они все действительно по-настоящему много работают. Я склоняюсь к мысли, что уж лучше оставаться драконопасом.
– Хочешь посмотреть мир, да? – засмеялся Ракама.
Все рассмеялись. Они знали, насколько это справедливо. Стодевятый сражался на обоих континентах и на большинстве островов между ними!
– Три раза обедал с императором! И что же ты там ел?
– Первый раз – крабов в масле. Было еще белое вино и свежие булочки.
– Ты ел из золотой тарелки?
– Нет, просто из белого фарфора.
– А о чем вы разговаривали? – спросил Энди, который всегда отличался любопытством.
– Ты можешь спросить, о чем мы не разговаривали. Император – великий человек. Ты это чувствуешь сразу, как только оказываешься с ним в одной комнате. Он видит очень далеко и он получает известия со всего мира. Он показывал мне глобус, на котором нарисована карта всего мира, карта, которая как бы обволакивает весь мир.
Они все даже испугались такой мысли.
– Падмасцы сражаются с Чардхой на западе, а еще возможна опять война с Кассимом. После того, как мы взяли Эхохо, наше влияние на них увеличилось очень сильно. Император надеется заставить Падмасу заключить мир и покончить с войной до конца своих дней.
Все с удивлением задумчиво уставились на него. Релкин побывал среди высшего командования. Видел выложенную, как на ладони, всю глобальную стратегию. Три раза обедал с императором.
– Так, значит, ты доволен, что снова вернулся к нам? – заметил Ракама.
– Именно так.
– Что ж, добро пожаловать обратно!
– Да, с возвращением! – раздался тут же хор голосов.
Позже, в стойле, когда он трудился над потрепанным джобогином, они с драконом более детально поговорили о месяцах его отсутствия. Естественно, Релкин заговорил о Курфе и поинтересовался, что же произошло на самом деле.
Базил немного подумал.
– Мальчик Курф в некоторых вещах непредсказуем. Никогда не знаешь, с какой стороны он откроет дверь.
– Однако ты выжил.
– Курф – тоже. Хотя раза два мы с ним и ходили по краю.
Релкин не сомневался. Он уже слышал, как джобогин развалился и из-за этого доспехи Базила рухнули на землю в самый разгар упражнений.
