В этой ночной работе было какое-то своё очарование, или, может быть, я просто устал от безделья. Стояла тёплая лунная ночь. Мы с Максом выпили кофе из автомата во дворе и теперь не торопясь обходили территорию.
— А ты здоровый! — сказал Макс. — Ящик весит тридцать кило, мы по одному еле тащим, а ты сразу по три носил.
— То — то у меня спина болит! — соврал я.
— Видел Нинку на пятой кассе?
— Не припомню что-то! — честно ответил я.
— Ну, ты, друг, многое потерял!
Я искренне усомнился в серьёзности своей потери, но не стал спорить.
— Ты в полиции работал? — спросил я.
— Да, в розыске. Почти восемь лет.
— А почему ушёл? Зарплата маленькая?
— А здесь, по-твоему, большая? Идеализма поубавилось, вот и ушёл. Ладно, проехали.
Внезапно выражение лица Макса стало напряжённым.
— По-моему, у нас гости. Не вмешивайся.
Я увидел, как через высокий забор перелезал человек в чёрной куртке и джинсах.
— Стой! — закричал Макс и побежал к нему. Я был уверен, что вор испугается и убежит, но вместо этого он развернулся и направился к нам.
В его руке блеснул нож, он подошёл к Максу и молниеносно ударил его в живот.
Макс охнул и согнулся. Когда я подбежал, Макс уже лежал на земле, на его одежде и руках была кровь. Я обернулся к грабителю, который только что ударил Макса. Здоровенный парень лет тридцати с ножом в правой руке медленно приближался ко мне.
Я по-настоящему испугался, и вдруг на меня лавиной нахлынули воспоминания. Внезапно я осознал, что умею сражаться. Мало того — я понял, что смогу победить в рукопашном бою почти любого соперника. Моя память чуть не сыграла со мной злую шутку. Новые ощущения настолько поразили меня, что я чуть не пропустил первый удар ножом. Мой противник сделал ещё несколько выпадов и даже разрезал мне куртку. Глаза нападавшего широко открылись, наверное он был удивлён, что встретил отпор у ночного сторожа. В его манере драться был отчётливо виден стиль, скорее всего армейский.
— Бывший спецназ? — спросил я. — Слушай, давай разойдёмся по-хорошему. Ты уйдёшь туда, откуда пришёл, а я про тебя забуду.
Он зло ухмыльнулся, и я понял, что он не уступит. В его мире такое предложение было проявлением трусости, а жизнь мало чего стоила. Если не вырубить его, то он убьёт меня. Ну что ж, значит, так тому и быть.
Он резко выбросил вперёд руку с ножом, целясь мне в лицо. Я уклонился и одновременно ударил его рукой в кадык. В боксе такой удар называется в разрез. Парень согнулся, выронил нож и захрипел. Я сломал ему кость, и теперь он лежал на земле, задыхался и смотрел на меня стекленеющими глазами. Впрочем, трахеотомию я сделать всё равно не смог бы.
Я почувствовал себя очень плохо, меня бросило в жар. Мало того что я не собирался его убивать, но мне ещё и чертовски не хотелось объясняться с полицией по поводу этой драки.
Я подошёл к Максу. Он уже не дышал и лежал в луже своей крови. Жизнь покинула его тело. Не могу объяснить, что произошло, но я вдруг почувствовал, что могу всё исправить. Я положил правую руку на его живот, через минуту лицо Макса перестало быть бледным как полотно, он закашлялся, и я услышал его прерывистое дыхание. Я продолжал держать свою руку около раны ещё около получаса, и кровотечение остановилось. Дыхание Макса стало спокойным, и он открыл глаза.
— Ты в порядке? — спросил я.
— Наверное, уже да.
Я помог ему подняться, и мы вместе дошли до нашей комнаты охраны. Его рубашка и брюки были все в крови.
— Как ты это сделал?
— Что именно?
Он молчал минут десять, потом заговорил:
— Понимаешь, меня и ножом били, и сознание я терял, но это было совсем другое. Сейчас я точно знал, что умер. Моя душа поднялась в небо, и я видел сверху, как ты убил этого парня. И вдруг я вернулся. Ты меня с того света вытащил. Ладно, мне нужно переодеться! — сказал Макс и стал снимать одежду. На его животе был только узкий розовый шрам. Он молча посмотрел на меня, но я не мог объяснить того, что произошло.
— Я сейчас вернусь, — сказал я и вышел во двор. Грабитель лежал там, где мы его оставили. Я обыскал его. Во внутреннем кармане я обнаружил бумажник, в котором было восемьсот долларов.
