— Разве это так важно?
— Важно всё. Странно, что ты забыл свою жизнь, ещё удивительнее, что не можешь вспомнить тот период. Думаю, что это очень важно, мой легкомысленный друг. Помнишь «Слово о полку Игореве»:
О Боян, старинный соловей!
Приступая к вещему напеву,
Если б ты о битвах наших дней
Пел, скача по мысленному древу;
Если б ты, взлетев под облака,
Нашу славу с дедовскою славой
Сочетал на долгие века,
Чтоб прославить сына Святослава;
Если б ты Трояновой тропой
Средь полей помчался и курганов, —
Так бы ныне был воспет тобой
Игорь-князь, могучий внук Троянов.[1] — Зря стараешься, он не читал, — вставила Яга.
— Не вижу, какое отношение имеет этот эпос ко мне. Не знаю никакого Игоря.
— Игорь тут ни при чём. Ты ходишь Трояновой тропой. — Вий задумчиво смотрел, как над Смородиной появляются и исчезают красные огненные сполохи.
— Что за тропа такая?
— Ещё не понял? — Вий усмехнулся. — Тебя отбрасывает в прошлое, и ты неизменно оказываешься на балтийском берегу около Выборга. Сколько раз ты уже там просыпался? Десятки?
Я был ошеломлён и долго не мог прийти в себя. Наконец, мне удалось сосредоточиться.
— Просто в голове не укладывается. И зачем всё это? — сказал я.
— Чтобы изолировать и ослабить тебя. Ведь это удар по всем нам. Нас трудно победить, но у нас есть слабое место — славяне, наши потомки в Яви.
А без них и наша жизнь теряет смысл. Ты всегда был главным защитником людей в Яви. Простых людей. Да ты сейчас и сам стал очень похож на человека. Посмотри, какой тяжёлой сделалась их жизнь, как страдают без твоей заботы их леса и реки.
— Но как такое возможно?
— Не знаю. Я не умею управлять временем.
— Неужели Перун умеет?
— Перуном кто-то манипулирует, возможно исподволь. Какой-то чужак, сильный и коварный, борется с тобой руками Перуна. Думаю, что сам Перун не до конца понимает, чем может закончиться ваша с ним ссора.
— Ты должен учиться силе, Велес, иначе Перун рано или поздно убьёт тебя, — сказала Яга.
— Мой отец.
— Твой отец ничего не сделает. Ты просто не знаешь реального положения дел. Перун управляет войском Прави, его военная власть безгранична. Уже давно никакие чудовища не приходят в Правь из нижнего мира. Перун дезинформирует общество, чтобы постоянно усиливать свою дружину.
— Трудно в это поверить.
— Так же трудно поверить в то, что ты не хотел насиловать Додолу.
Твой отец Род велик и силён, но он далёк от внутрисемейных дрязг. Его заботят совсем другие проблемы. Он создал наш мир, и мышиная возня его не интересует.
— Можешь меня не уговаривать, я согласен.
Внезапно подул ветер, и тени умерших, окружавшие нас, превратились в навий и поднялись в небо.
— Ты знаешь многое о жизни, но твои знания неполны. Я могу научить тебя тому, что знаю сам. Для этого наши души должны слиться воедино. Го — тов ли ты к такому знанию? — спросил Вий.
— Насколько я понимаю, выбирать мне не приходится.
— Тогда возьми меня за руку.
Его рука стала ледяной, а я начал задыхаться. Моя душа, или что там наполняет меня жизнью, покидала моё тело, вытекала из него по невидимым каналам, в руку Вия.
Ничего более страшного я в своей жизни не испытывал. Внезапно рука Вия стала горячей, и жизнь стала возвращаться в меня.
Представьте море после отлива. Крабы, водоросли на камнях, мелкие рыбёшки бьются на песке, там, где ещё недавно была вода. Они беспомощно открывают рот и шевелят жабрами. Но вот наступает прилив, и океан возвращается. Наверное, я почувствовал себя такой рыбой, спасённой вовремя нахлынувшей волной.
Вий не убрал руку, даже когда я пришёл в себя, и сила стала наполнять меня.
— Тебе было тяжело, я знаю. Обычно после первого раза наступает упадок. Сейчас я наполню тебя силой, и ты будешь чувствовать себя хорошо, даже лучше чем прежде. Расслабься. Со временем, для тебя не останется тайн. Твоя душа научится покидать тело, а затем возвращаться, ты сможешь выбрать себе другое тело, если это пострадает слишком сильно. Тело станет для твоей души просто сосудом, который ты будешь выстраивать на свой вкус. Ты будешь смешивать души, как краски на палитре, и видеть вещие сны.
Тёплые волны накрыли меня, я закрыл глаза и уснул.
