Около года Всеволод Щепнин ждал, пока Общество зажиреет. По его философии, на тощую рыбу и крючки точить не стоило. Риск должен быть оправдан, потому и выжидал Севан, пока у клиента пойдут дела. За это время обзавёлся знакомыми среди участников, а его компаньон Жора закрутил шуры-муры с их делопроизводителем Верочкой, отчего та витала в облаках и трепалась о работе на каждом свидании. Таким образом, информация о деятельности финучреждения стекалась к нему из двух источников, что позволяло её перепроверить.
Неспешно и очень скрытно Севан вёл подготовку к штурму. Расположение комнат ему было известно точно, график работы был неизменным, что существенно облегчало процесс планирования.
Один раз в год Общество собирало все свои займы для дальнейшего перераспределения среди старожилов и новых участников. В этот день проводился приём платежей, заседание Наблюдательного совета, и на следующий день средства раздавались вновь. Кому на месяц, кому на три, но не более чем на год.
В один из тёплых майских дней 1923 года Жорик ворвался на их малину весь светящийся от восторга.
— Верка завтра на свиданку не придёт!
— И что, сорвался лохматый гулевон? — Севан не вставал с лежанки, не понимая, чему так радуется подельник.
— Мысли глубже, корешок! Сказала, на работе будет допоздна, готовят отчётность для заседания. Завтра долги будут собирать!
— Та ты шо! — Вот тут Севан подорвался с койки. — А говорила ж, что в конце месяца!
— Так все готовы, и начальство решило на завтра раздачу устроить.
— Боевая тревога! — Севан начал живенько доставать сапоги и наматывать портянки, — ты сидишь здесь до поступления команды. Я исчезну на пару часов и вернусь. К бутылю не прикладываться! Смотри мне! — Так же быстро, как обулся, он исчез в дверях, услышав только вслед: «Да понял, святое дело, чай не вчерашний…»
Через пару часов, как и обещал, Севан вернулся, только уже переодетый в новый пиджак и сорочку.
— Опа, клифт на пожертвования прикупил? — Жорик любил острить.
— Пришлось обновить гардероб по случаю нового дельца. Ходил денег взаймы просить.
— Тю, ты шо, последнюю корку доедаешь? — На лице Жорика было написано искреннее недоумение.
— Потому ты и в подмастерьях, Жорж, что не умеешь видеть дальше своего короткого носа! Мне что надо было спросить: «Когда сейф будет от капусты ломиться? Я устал ждать»?
— И шо сказали? Когда дадут?
— Сказали, мол, послезавтра все уважаемые получат, а тебе отложим в тумбочку, приходи послезавтра. От эти нещасные твои сто пятьдесят червонцев нам погоды не сделают.
— Талант! И кем ты прикинулся?
— Шаланду собрался брать. Осетрину хочу бить, собираюсь ходить аж за Мариуполь, там ямы, рыбные места, буду артель развивать на паях, вот так вот! — Севан хитро подморгнул Жорику. — А там, если повезёт, и на флотилию хватит.
В назначенный день они с Жориком толклись напротив здания конторы Общества, прикинувшись извозчиком и грузчиком. Здоровый битюг, по такому случаю взятый в аренду якобы для переезда в самой Нахичевани, был совершенно не против стоять целый день и жевать свежую траву из мешка, привязанного к сбруе. Пару-тройку раз пришлось отбиваться от назойливых клиентов и в краткой, но по-ростовски доступной форме пояснить, что телега занята и «та там работы минут на десять» не прокатывает.
По их подсчёту, членов общества, которые прибыли для того, чтобы добровольно расстаться с заёмными деньгами, было не менее пятидесяти. Определить их было довольно легко. Во-первых, заёмщик вёз с собой крупную сумму и был всегда не один, а в сопровождении какого-нибудь детины, а то и двух. Во-вторых, этот тревожный взгляд и саквояж, двумя руками прижатый к себе. В-третьих, каждому было назначено на определённое время и возле кассы их накапливалось не более трёх, а значит, каждый заёмщик с уже умиротворённым выражением лица выходил не более чем через десять минут.
Удовлетворённые своими подсчётами, они удалились сразу после того, как контора закрылась. Внутри оставались сторож, вооружённый охранник и сейф лондонской фирмы «Ratner Safe Company», полный добычи.
Конструкцию этого инженерного чуда Севан в своё время изучил досконально. Ригельный замок, как положено, во все четыре стороны и ещё один замок — вертушка со шкалой цифр для набора кода. Такие вертушки он как раз и ломал в Варшаве, а ригель образца начала века ставился почти на все модели этой фирмы. С учётом почтенного возраста изделия можно было не сомневаться, что головоломка будет посильная.
