— Это, должно быть, духи воды и деревьев дразнят нас, — сказал Огненная Макушка. — Они кричат совсем, как мы.
Вы понимаете, они не знали, что бывает эхо.
— Я боюсь, — сказала Огненная Муха.
— Я тоже боюсь… немножко, — сказал Огненная Макушка.
— Не будем больше кричать. Если мы помолчим, то, может быть, духи не найдут нас, — прошептала Огненная Муха.
Они притаились, прижавшись к волчьим шкурам, и лежали совсем-совсем тихо. Ближе и ближе услышали они какой-то треск в кустарнике. Они окаменели от страха. Они боялись даже дышать. Потом раздался громкий крик: «Х-о-о, х-о-о, хооо» и треск послышался еще ближе. Потом они услышали чей-то голос:
— Проснулись вы, маленькие красные лисицы, там, на дереве?
Две красных головы моментально высунулись из-за краев висячих постелей и два голоса воскликнули:
— О, как мы рады, что вы вернулись!
Гибкая Нога влезла на дерево и отвязала детей. Им понадобилось всего две секунды, чтобы спуститься на землю, и ни один из них не свалился вниз. Под деревом стоял Соколиный Глаз. Он приготовлял завтрак. Он и Гибкая Нога спустились рано утром на берег и нашли там место, где черепахи положили свои яйца. Они принесли с собой каждому по четыре черепашьих яйца.
Если бы я была учителем арифметики, я спросила бы вас, сколько яиц там было! Но нечего было и пытаться спросить об этом близнецов. Не только они, но и ни отец их, ни мать не могли бы этого сказать. Никто из них не сумел бы сосчитать так много. Этого делать в те времена никто не умел, никто не умел ни складывать, ни множить, ни делить.
Когда яйца были съедены, они привязали опять шкуры через плечо и отправились вдоль реки. Все утро они шли вдоль нее, отыскивая для перехода хорошее место. Солнце уже начинало идти к западу, когда Гибкая Нога вдруг остановилась на повороте реки.
— Смотрите, смотрите, — закричала она. — Две реки!
Они все остановились и поглядели туда, куда она указывала. Река разветвлялась в этом месте или, вернее, две небольшие реки сливались здесь в одну большую реку.
Между двумя реками была полоса земли.
— Теперь мы, наверное, сможем перейти! — радостно воскликнула Гибкая Нога. Она первая стала спускаться бегом с холмов к самой реке.
Дно в этом месте реки было песчаное и покрыто камнями. Течение было быстрое, вода была прозрачная и не очень глубокая. Гибкая Нога побежала по камням.
— Идите, — позвала она близнецов. — Идите прямо за мной.
Гибкая Нога легко перепрыгивала по камням на середину реки, где вода была уже глубже. Дети шли за ней, пока вода была мелкая. Потом Огненная Макушка остановился на одном из камней и посмотрел на крутящуюся между камнями воду. Огненная Муха стояла на следующем за ним камне. Огненной Макушке казалось, что до следующего камня было слишком далеко.
— Я не могу перепрыгнуть так далеко! — завопил он.
— Я тоже не могу, — захныкала Огненная Муха, — у меня не такие длинные ноги.
— Прыгайте! — нетерпеливо крикнула Гибкая Нога.
— Мы не можем, — кричали близнецы, начиная плакать.
Видите ли, они боялись воды. В этом не было ничего удивительного, потому что они ни разу в жизни не купались.
Соколиный Глаз стоял на камне позади детей.
— Прыгайте сейчас же, — сказал он, — или я задам вам.
Когда Гибкая Нога впереди кричала им: «Прыгайте», а Соколиный Глаз сзади говорил такие страшные вещи, то близнецы оказались в очень трудном положении. Им ничего не оставалось делать, как прыгнуть. Поэтому Огненная Макушка и Огненная Муха сразу прыгнули вперед. К несчастью, Огненная Муха прыгнула слишком скоро. Она наткнулась на Огненную Макушку. Он поскользнулся и оба они скатились в холодную воду.
Крик, который они подняли раньше, был ничто перед тем, который они подняли теперь. Они начали страшно кричать, как только их головы высунулись из воды.
Их могло бы унести течение, если бы Соколиный Глаз не прыгнул вслед за ними в воду. Он схватил каждого из них одной рукой и добрался вместе с ними до земли.
Не знаю, поверите ли вы, что близнецы крепко держали свои копья все время, даже когда они были под водой. Это ведь было единственное, за что они могли ухватиться, а, кроме того, они любили эти копья больше, чем мы любим всех своих кукол, коньки и мячики, взятые вместе.
