Близнецам стало еще смешнее, но они удержались от смеха.
Соколиный Глаз и Гибкая Нога прошли вниз по тропинке до самой опушки леса. Там они повернули и пошли вдоль скалистого берега реки. Вокруг росли деревья, на которые они могли сразу вскарабкаться, если бы это было нужно. Здесь идти было безопаснее, чем по поляне около реки. Там не было деревьев, и негде было бы спрятаться.
Огненная Макушка и Огненная Муха подождали, пока отец и мать скрылись за поворотом. Тогда они спустились с дерева, взяли свои копья и побежали за ними. Они шли от них так далеко, что всегда могли сразу спрятаться между деревьями, если бы Соколиный Глаз или Гибкая Нога оглянулись, но и достаточно близко, чтобы не потерять их из вида.
Долго-долго они то шли, то бежали. Для их маленьких ног было очень трудно поспевать за отцом и матерью, но они понимали хорошо, что они сделали. Им уже нельзя было вернуться назад.
Все вперед и вперед шли Соколиный Глаз и Гибкая Нога. Солнце поднималось все выше. Детям очень хотелось пить, но они не осмеливались добежать до реки, чтобы напиться. Они были голодны, но есть им было нечего. Они обрывали маленькие зеленые листья с кустов, мимо которых они проходили, но этого было слишком мало, чтобы наполнить их пустые желудки.
— Мы можем уже теперь окликнуть их, — сказала наконец Огненная Муха. — Я так голодна, что почти не могу терпеть, а если мы остановимся, чтобы поискать корешков, то мы уже не догоним их.
— Они рассердятся, как бешеные быки, когда увидят нас, — сказал Огненная Макушка.
— Ну, конечно. Нам здорово попадет. Но ведь тебе же это все равно. Ты мне сам это сказал.
— Ну да, — сказал Огненная Макушка, — я не боюсь, но мне совсем не хочется и думать об этом. Разве ты совсем уже не можешь идти дальше?
— Не все ли равно — после или сейчас? — жалобно сказала Огненная Муха. — Все равно же нам не миновать этого. Уж лучше пускай оно поскорее пройдет. Я не сделаю больше ни шага, — и она вдруг села на упавшее дерево.
Огненная Макушка приложил руки ко рту и издал долгий, пронзительный свист. Это был сигнал их клана Медведя о несчастье. Соколиный Глаз и Гибкая Нога сразу остановились. Они посмотрели сперва вверх, а потом вниз по реке. Тогда они увидали две красные головы и испуганные детские лица далеко на прибрежном утесе. Они, встревоженные, побежали назад прямо через кустарники к двум малышам, сидевшим на поваленном дереве.
Они едва верили своим глазам.
— Откуда вы взялись, скверные маленькие куницы?! — сердито воскликнула Гибкая Нога.
— Из пещеры, — сказала Огненная Муха. — Мы пошли за вами, потому что мы тоже хотим видеть, что лежит за голубыми холмами по ту сторону реки. И если вы хотите отколотить нас, то делайте это поскорее, потому что мы ужасно голодны.
— Ох, нет! — воскликнул Огненная Макушка. — Если можете, так уж лучше не делайте этого теперь. Может быть, можно это отложить до того времени, когда мы вернемся домой?
Но Соколиный Глаз и Гибкая Нога не стали обсуждать этого дела. Они сели прямо на бревно и начали. Гибкая Нога взяла Огненную Муху, а Соколиный Глаз взял Огненную Макушку, и они били их, и били, и били.
— Ну, а теперь можем мы что-нибудь поесть? — просопел Огненная Макушка, когда битье было кончено. Гибкая Нога посмотрела на Соколиного Глаза.
— Мы не можем отослать их одних назад, — сказала она. Огненная Макушка понял, что они начинают уступать.
— Гиены, наверное, съедят нас, — сказал он жалобно.
— Мы слишком малы, чтобы идти одним назад, — прохныкала Огненная Муха. — А кроме того, мы хотим видеть, что лежит за голубыми холмами по ту сторону реки.
Может быть, Соколиный Глаз был немного доволен их храбростью. Как бы то ни было, он сказал:
— Ну ладно, вы ведь умеете карабкаться по деревьям, как белки. Мы не очень долго будем идти. Идемте!
Огненная Макушка подпрыгнул и завизжал от радости. Огненная Муха перекувыркнулась. Соколиный Глаз и Гибкая Нога засмеялись. Они не могли удержаться. Видите ли, даже в те ранние времена родители любили своих детей, несмотря на то, что они не знали для них лучшего средства воспитания, чем битье. Но и теперь есть такие же родители.
