— Знатно мыслишь, паря. Прям анженер. И пообещал выполнить работу за три дня.
На мой вопрос, «Почему так долго?» лишь пожал плечами и указал взглядом на кучу поломанного сельхозинвентаря, сваленного рядом с кузницей.
Ладно, три дня, не три года. Бутылку я ему отдал авансом — не тащить же обратно тяжеленую почти полуторалитровую стеклянную бемкость, пожалованную Егоровной своему воспитаннику для богоугодного дела.
Хотел было распрощаться с кузнецом, но тут увидел в сторонке кучу разного железного лома, и в моей голове будто щелкнуло. Вспомнил, как вкапывал в землю столбы для коптильни, даже физиономия скривилась, а там всего-то было с полметра. Для турника бревна нужно углублять на метр, как минимум, лучше глубже, чтобы не шатался. Копать лопатой ямы под них, занятие долгое, неблагодарное и грязное. А вот изготовить для этого простейший садовый бур, пожалуй, стоит попробовать, благо всё необходимое мой зоркий взгляд из кучи металла уже вычленил: стальной штырь круглого сечения диаметром сантиметра полтора и длиной чуть больше полутора метров, кривоватый, но мастер его выпрямит и заточит. С заостренной стороны приварит пару полукруглых стальных пластин с небольшим наклоном в разные стороны. Размер лепестков сделает таким, чтобы диаметр ямы получился сантиметров двадцать, а сверху штыря приладит поперечную металлическую ручку для вращения агрегата полуметровой длины или чуть больше, размеры прикинем по ходу дела. Рабочую кромку пластин заточит, чтобы в грунт лучше врезалась. Вот и вся нехитрая конструкция. Можно было бы усложнить, но этого пока не требуется. Не теряя времени, на обратной стороне листа я изобразил принципиальную схему будущего земляного бура. Затем вытащил из кучи металлического хлама все необходимые заготовки и объяснил, что к чему буквально на пальцах. Митрич оказался человеком смекалистым, задумку мою оценил моментально. Ему самому стало интересно, что из этого выйдет. Поэтому он забил на все прочие запланированные дела и с энтузиазмом принялся за изготовление предложенной мной конструкции.
За пару часов, да под моим чутким руководством на свет появился первый в этом мире садовый бур. Испытания были тут же проведены на пустыре позади кузницы. В течение четверти часа могучий кузнец без особого труда высверлил в земной тверди яму более метра глубиной. Отряхнув инструмент от земли, почесал косматый затылок и восхищенно констатировал:
Чудеса-а-а!
Я тут же, как прожженный торгаш умудрился подлить масла в огонь:
— Слышь, Митрич, бур штука такая, в каждом хозяйстве вещь необходимая, столб установить, или еще для каких надобностей аккуратная ямка потребуется. Лопатой полдня шуровать будешь, а нашей штуковиной в момент управишься. Прикинь выгоду. Поэтому рупь, как минимум можно брать за него, а то и все полтора-два. А таких штуковин ты за день не меньше десятка смастеришь. Мой совет. Не торопись продавать их покамест даже своим деревенским. Идею сопрут, через пару дней все кузнецы окрест подобное мастерить станут. Ты изготовь пару сотен, может побольше, до ярмарки и схорони в сарае от чужого взгляда, по пьянке не трепись языком, жинке не сказывай и детям тож — растреплют, не удержатся. А по осени отвезешь всё сработанное в Боровеск на ярмарку, там либо сам торгуй, либо оптом купцам сплавляй. Покажешь возможности устройства и его удобство, с руками оторвут и добавки попросят.
Проняло, мужичка, аж в ступор впал, грядущие барыши подстчитывамши. Наконец вернулся в реальный мир и, радостно сверкнув глазами, выдал:
— Дело говоришь, пацан. Ежели с умом, да. Денег можно заработать кучу.
Но тут я его слегка холодной водичкой обдал. Не в прямом смысле, разумеется, словесно:
— А мне с каждого бура двадцать копеечек отдашь.
— Это за что же, малец?! — возмутился кузнец.
— За идею. Ведь я же придумал конструкцию, выходит должен получить свою выгоду. — Ничуть не смутился я.
— А не многовато ли за идею? — попытался возразить мужик.
— Митрич, — я укоризненно посмотрел в глаза новоявленному мироеду, — вообще-то именно идея везде стоит денег, а воплотить её в жизнь способен любой работяга, например, в селе Красное, в Сотино, Бутовке и еще много где также имеются кузнецы, которые не станут торговаться с изобретателем за какой-то несчастный двугривенный.
