– Что ж… рано или поздно мне пришлось бы тебе все рассказать. Вот уж не думал, что это произойдет таким образом… что буду чувствовать себя виноватым и оправдываться, но… Вольха, я не назначал тебя Хранительницей. И, будь моя воля, на требушетный[17] выстрел не подпустил бы к Кругу.
– Что?! – опешила я.
Лён торопливо поправился:
– Я доверяю тебе, как никому другому, но дело вовсе не в этом. Ролар рассказывал тебе, как становятся Хранителями?
– Обмениваются кровью с Повелителем?
– Верно, – Лён помолчал и веско добавил: – а сначала позволяют ему убить себя. Ну, или почти убить, обмен происходит на грани жизни и смерти, и жизнь далеко не всегда перевешивает. Я обязан был предупредить об этом будущего Хранителя и заручиться его согласием на обряд.
– Почему же ты этого не сделал?
– Потому что ты и так умирала. На затопленной мостовой, у фонтана, смертельно раненая каменным мечом. Помнишь?
Я хотела отрицательно, недоуменно помотать головой, но перед глазами сама собой всплыла пригрезившаяся некогда картина – ночь, вычерненная кровью вода, распластанное на камнях тело… и Лён, стоящий на коленях, с приложенным к запястью ножом.
«– Arrless, genna! Tredd… Geriin ore guell…
– Держись, девочка! Сейчас… Я не позволю тебе умереть…»
Выходит, не пригрезившаяся…
– У меня не было выбора, – продолжал Лён. – Моя кровь – единственное, что могло тебя спасти, и в тот момент я меньше всего думал о назначении Хранителя. Да и Ведьминого Круга тогда в Догеве не было. Ты выжила и даже не заподозрила, что легкая рана на боку – след от ножа, а нанес ее тебе я, пока ты лежала в забытьи.
– Но ты же отдал мне свой реар! – Я машинально схватилась за гроздь амулетов, хотя еще неделю назад сорвала шнурок с шеи и со злостью зашвырнула подальше в кусты.
– Это вышло случайно. Мы прощались – возможно навсегда, – и я подумал: почему бы и нет? – пожал плечами Лён. – Для другого Хранителя этот реар уже не годился, зато подарок из него вышел прекрасный. Ведь ты не раз жаловалась, что ненавидишь нахальных телепатов, а постоянно поддерживать магическую защиту невозможно. Куда проще носить на шее безотказный амулет. Но у меня и в мыслях не было, что он на тебя подействует! В письме, которое ты увезла в Стармин, я признался твоему Учителю, насколько ты была близка к смерти, и попросил его на всякий случай понаблюдать за тобой, первое время.
– Это еще зачем?
– Помнишь Арлисский храм?
– Такое забудешь!
– Один из предков Лереены подобным образом спас жизнь тогдашнему правителю Ясневого Града, не поладившему с бешеной рысью, и благодарные эльфы выстроили вампирам новое святилище для Круга. Раньше Арлисские Повелители проводили обряд в пещере наподобие догевской, и во время паводков ее частенько затапливало. Но эльф не стал Хранителем. Его раны благополучно зажили, однако трансформация не началась, и я был твердо уверен, что все остальные расы невосприимчивы к нашей крови. Она действует всего несколько минут, потом разрушается, и я хотел убедиться, что рана успела полностью зажить и со временем ее края не начнут расходиться. Ты бы видела себя со стороны, монстр разворотил тебе половину грудной клетки! Келла и Старейшины знали, что на самом деле произошло той ночью. Они видели – мой реар исчез, но были уверены, что я его просто выбросил. Всё заставляли меня обзавестись новым… Представь, как я изумился и растерялся, когда приехал в Стармин на стрельбища и с порога увидел у тебя несомненные признаки Хранительницы! Я по-прежнему мог читать твои мысли, хотя реару полагалось бы их скрывать – не будь между нами невидимой связи. Но тогда мне было не до откровений, потом все как-то не подворачивалось случая, а в этом году у тебя начались выпускные экзамены, и я решил – потерплю еще пару месяцев, пусть Вольха получит свой диплом с отличием, она его заслужила. У Повелителя не может быть двух Хранителей одновременно; как только я завел бы себе новый реар, ты постепенно снова стала бы обычным человеком. И обычной ведьмой, ведь твои магические способности тоже пошли бы на спад. Не исчезли, разумеется, а вернулись в норму.
