— Получилось! — Радмила перелетела на пень; в ее голубых с прозеленью глазах стояли слезы.
Тайка зачерпнула воду в пригоршню и поднесла к лицу горлицы. Та принялась жадно пить, порой запрокидывая голову по-птичьи. Опалесцирующие капли стекали с ее губ и падали светлячками в траву. Глоток за глотком — серые перья начали тускнеть и осыпаться. Радмила скрипнула зубами — кажется, обратное превращение причиняло ей боль.
— Еще, — прохрипела она, и Тайка зачерпнула новую пригоршню.
Ей и самой хотелось попробовать звездную воду на вкус. Интересно, какая она? Почему-то казалось, что сладкая, как карамель.
Перед тем как набрать новую порцию для Радмилы, она пальцем сняла каплю с внешней стороны котелка и уже хотела было слизнуть, но горлица заквохтала:
— Что ты, что ты! Звездной водой не делятся. Я должна выпить все сама, иначе так и останусь птицей!
И Тайке не без сожалений пришлось стряхнуть каплю обратно в котелок.
С последним глотком сияние угасло, как будто кто-то щелкнул невидимым выключателем. Пока Тайка моргала, заново привыкая к темноте, рядом что-то менялось. Сперва будто кто-то захрустел костяшками пальцев и шум птичьих крыльев смешался с шорохом листвы и свистом ветра. А потом кто-то вдруг резко схватил ее за руку.
От неожиданности Тайка взвизгнула и лишь потом поняла, что бояться нечего. Радмила сидела на корточках, второй рукой обхватив голые колени. На хребте — там, где рядком проступали очертания позвонков, — еще торчали не выпавшие перья, кожу обильно усыпали мурашки, а мокрые от пота волосы облепили длинную шею.
— Это всего лишь я, — голос Радмилы звучал хрипло. — Тащи платье!
— Ага, — Тайка зашуршала пакетом.
Марьянин подарок нашелся быстро, будто бы сам прыгнул в руку. Запах чистой ткани и полевых трав казался таким приятным, что Тайка зарылась лицом в лен, пару раз вдохнула и только потом передала платье Радмиле. То пришлось как раз впору — разве что в плечах было немного тесновато.
Если бы Тайка сомневалась, что бывшая горлица приходится Яромиру родной сестрой, то теперь все сомнения точно отпали бы. Светловолосая воительница была рослой, широкоплечей, но вместе с тем гибкой, а голову держала так высоко и гордо, что казалось, будто бы она несет на темечке невидимую корону. Уши, разумеется, были острыми — куда ж без этого.
Радмила с наслаждением потянулась — аж в спине хрустнуло — и закружилась, ловко переступая босыми ногами по росной траве. Юбка взлетела воланом.
— Как долго я этого ждала! Спасибо тебе, ведьма Таисья.
Остановившись, она порывисто обняла Тайку — ох, ну и силушка. Богатырская!
В кустах что-то зашуршало. Или, может быть, кто-то?
Тайка высвободилась из объятий и обернулась.
— Мне кажется, там кто-то есть, — прошептала она.
— Пустяки, наверное, сова. Или какая-нибудь другая ночная птица.
Скорее всего, так оно и было. Но Тайка не могла избавиться от чувства, будто бы за ними следят.
— Но…
— Доставай уже косы, — Радмила не желала слушать возражений, оно было понятно: миг, о котором она так давно мечтала, наконец-то настал. — Мертвая вода у тебя с собой же?
— Конечно, — Тайка снова закопошилась в пакете.
Нет, ну правда же кто-то смотрит! Аж мороз между лопаток пробирает. Почему воительница этого не чувствует? Растеряла бдительность, пока была птицей? А что, если там Лютогор в кустах сидит?
— Слушай, а живую воду ты случайно с собой не брала?
— Не-а, — Тайка почесала в затылке, — ты не говорила. А надо было?
— Нет. Я просто так спросила, — Радмила склонила голову, свесив вниз неровно отросшие пряди. — Ну, теперь дело за малым. Плесни мертвой водой на косы и на шею, а потом приложи одно к другому.
— Да я уж как-нибудь сама догадаюсь, — буркнула Тайка.
Стараясь не пролить ни капли (а то мало ли: ведь мертвая вода человека и убить может!), она сделала все в точности так, как велела воительница, но все равно ахнула, когда безжизненные волосы приросли, будто их никогда и не отрезали.
Радмила с улыбкой выпрямилась, перекидывая косы за спину (одну даже подергала, но та держалась крепко), и протянула:
— Ох, как же хорошо-о-о!
Тайка улыбнулась. А ощущение чужого присутствия вдруг исчезло, будто никого и не было. Она с облегчением выдохнула.
