Вода вновь забурлила, выпустив несколько крупных пузырей болотного газа, послышался громкий всплеск, а из-за спины кто-то с присвистом прошипел:
— Пос-с-смотрим, кто это тут у нас-с-с явилс-с-ся?
Второй, более грубый голос тут же добавил:
— Ш-ш-шляются и ш-ш-шляются…
— Здравствуйте! — Тайка озиралась по сторонам, но никаких змей не видела: наверное, те пока прятались в тине. — Есть кто дома?
— Ес-с-сть, ес-сть, — слева в зарослях рогоза что-то булькнуло.
— А ш-ш-то? — второй голос послышался с другой стороны, совсем близко.
— По-моему, они нас окружают, — прошептала Марфа; даже в неярком лунном свете было видно, как побледнело ее лицо.
— Страш-ш-шно? — Из воды вынырнула плоская змеиная голова размером с Тайкину ладонь (это если считать вместе с пальцами).
Немигающие желтые глазищи с вертикальными зрачками зыркнули прямо на болотницу, и та шарахнулась.
— А вот и ни капельки! — соврала Тайка, облизав пересохшие губы.
Змея молнией метнулась к ней, приблизившись почти нос к носу. Над водой показалось золотистое чешуйчатое тело примерно с руку толщиной.
— А щ-щ-щас?
— Кто это тут такой с-с-смелый выис-с-скался? — Вторая змея, как две капли воды похожая на первую, вынырнула с другой стороны.
Их раздвоенные языки беспрестанно высовывались из раскрытых пастей. Зубы тоже были впечатляющими. Наверняка еще и ядовитыми. Тайка сглотнула и неожиданно для самой себя перешла в наступление, стукнув палкой о кочку:
— Что вы тут устроили, а? Все на вас жалуются. Явились невесть откуда, всех жаб распугали, воду взбаламутили, болотников и болотниц жрете — куда это годится? А вроде на вид приличные змеи…
Несмотря на ночную прохладу, на лбу выступила испарина. Конечно, Тайке было страшно, но дрожащая Марфа пряталась за ее спину, и это придавало смелости.
Змеюки вытаращились на нее и снова захихикали:
— Ес-с-сли ты про с-с-совесть, то у нас ее нет-с-с.
— Подумаеш-ш-шь! Было ваш-ш-ш-ше болото, станет наш-ш-ше.
— Нет, так не пойдет. Давайте разберемся, кто вы такие, зачем пришли и что вам тут нужно? Ишь, мафия! — Последняя фраза вырвалась сама: так обычно говорил дивнозёрский участковый дядя Семен, когда отчитывал малолетних хулиганов, опять разоривших чей-нибудь сад.
— Мы ищ-щ-щем, ищ-щ-щем…
— С-с-самого с-с-сильного.
— И смыш-ш-шленого.
— Чтобы с-с-сожрать его.
— Эй, погодите, а как же испытание? — Тайка захлопала глазами. — Выходит, проходи — не проходи, все равно тебя в итоге съедят? Вам не кажется, что это как-то не по правилам?
— Мы ис-с-спытываем, чтобы узнать, тот ли он с-с-самый, кто нужен. А потом вс-с-се равно с-с-съедаем, на вс-с-сякий с-с-случай, — змея, что раскачивалась слева от нее, подперла голову хвостом.
Ей, пожалуй, только очков не хватало, чтобы выглядеть как злая училка. А что, была бы самая настоящая очковая змея…
— Мудрейш-ш-шее реш-ш-шение, — закивала та, что справа.
Тайка уже поняла, что за главную тут, кажется, не та, что шепелявит, а другая… с присвистом. Поэтому и обратилась к ней:
— Давайте начистоту. Вас сюда Радмила послала?
— Откуда знаеш-ш-шь? — нервно плеснула хвостом по воде шепелявая змея, а ее сестрица, вздохнув, пробормотала:
— Вот тупиц-с-са. Проболталас-с-сь.
Позади хмыкнула осмелевшая болотница:
— У вас тут, я смотрю, тоже одна сильная, а вторая умная?
— Ну разумеетс-с-ся, в этом и ес-с-сть с-с-смысл, — недовольство так и сквозило в нетерпеливом шипении. — Но дос-с-статочно с-с-слов. Пора вас ис-с-спытать и с-с-съесть.
— Не буду я проходить ваше испытание! — Тайка так крепко сжала палку, что аж пальцы свело от напряжения. — Зачем, если от этого ничего не зависит?
— Напрас-с-сно. Это вес-с-село.
— Что ж, помирать, так с музыкой! — Марфа толкнула Тайку локтем в бок.
Они переглянулись и кивнули друг другу. Болотница достала трещотку, а Тайка, с трудом расцепив руки, бросила палку себе под ноги и выхватила из-за пояса Мокшину дудочку.
Первая визгливая нота заставила змей отпрянуть. Марфа продела пальцы в петли своего инструмента, дощечки звонко стукнулись друг о друга. Музыка (если, конечно, ее можно было так назвать) разнеслась по всей округе, заглушая даже вопли потревоженной выпи.
