Итак, если мужчина отбросит подобные идеи и признает, что он просто один из многих, некий незначительный человек толпы, то в определенной степени это станет для него исцелением, правда, лишь временным и неполным. Тем не менее, это первый шаг в направлении к избавлению от личного комплекса по отношению к матери.
Как видите, simila similibus curantur:>30 Одна опасная ситуация, как правило, исцеляется другой опасной ситуацией. С психологической точки зрения становиться человеком толпы очень опасно, но это спасает мужчину от развития ложной личности (false individuality) внутри материнского комплекса. Однако при этом он подвергается определенному риску: лекарство, применяемое для исцеления от недуга, само по себе небезопасно.
Следовательно, желание Маленького принца иметь барашка может иметь и позитивную интерпретацию: в своей идеалистичной божественной изоляции от мира он стремится к воссоединению с человеком толпы. Это увеличило бы его пространство, расширило бы границы крошечной планеты. В окружающем его звездном мире нет зверей, и если он возьмет какое-нибудь животное с собой, он вместе с тем приобретет часть земных инстинктов. Это кажется несомненно положительным моментом. Но рассматриваемый фрагмент может быть истолкован и в негативном ключе, так как здесь отсутствует осознание действия, а вместо этого происходит лишь столкновение одного инстинкта с другим. Его бессознательное не изменилось. Просто происходит взаимное отторжение инстинктов, именно оно и выражается в повести.
Исходя из всего вышесказанного, я определенно считаю, что образ барашка имеет очевидный негативный смысл.
Замечание с места: Но барашек-то в ящике!
Это лишь усугубляет дело. Я бы сказала, что он хочет утащить барашка с собой, вместо того, чтобы самому опуститься до его уровня; он хочет силой унести барашка к звездам. Но овца — земное существо! Если он хочет иметь барашка, ему необходимо остаться на земле, и в этом случае он оказался бы привязанным к реальности. Так же и мужчина, пройдя испытания армейской службы или совершив много мучительных попыток приспособиться к жизни, становится привязанным к земной реальности. Однако, перенеся барашка в мир детских фантазий, вы никак не приспособитесь к реальному миру, поскольку это не адаптация, а псевдоадаптация. Столь творческий подход к решению проблемы весьма необычен и редко встречается на практике, но мне кажется, изобретательность вообще характерна для Сент-Экзюпери. Для него здесь присутствует особая опасность, но вы можете об этом судить, только зная его литературную деятельность в целом.
Вы можете заметить, что он делает нечто очень странное, поскольку он превозносит тягу к земле, социальную адаптацию, подчинение земным законам, признание уз любви и т. д. Однако ко всему, что он превозносит на бумаге, в жизни остается безучастным.
Такая уловка характерна для многих пуэров: осознание того, что им следует адаптироваться к реальности, является для них интеллектуальной идеей, которую они должны воплотить в своей фантазии, а вовсе не в реальности. Эта идея исполняется только в умозаключениях и на философском уровне, но не на уровне деятельности. Выглядит так, словно они прекрасно поняли собственную ложную установку, поменяли отношение и осознали важные, правильные для них вещи. Но они этого не делают.
Если вы читали произведения Сент-Экзюпери, то можете мне возразить, сказав, что он вовсе не пуэр: взять, к примеру, Шейха из «Цитадели» — зрелого мужчину, который несет ответственность за все земные дела. Или Ривьер из «Ночного полета» — он не пуэр, а человек, принявший на себя определенные обязательства, он не парень с выраженным материнским комплексом, а настоящий мужчина с хорошо развитой маскулинностью.
Однако все эти персонажи — всего лишь идеи, ведь Сент-Экзюпери никогда не жил так, как Шейх или Ривьер. Он их придумал так же, как придумал образ зрелого практичного мужчины. Но сам никогда не проживал эту фантазию, этот образ.
На мой взгляд, одна из самых запутанных проблем в подобной специфичной невротической констелляции состоит в том, что
