Юноша отлично сознавал, что топорик - слишком слабое оружие против тигра, способное лишь на мгновение оглушить это чудовище. Поэтому, едва лапы Оо коснулись земли, Ну вонзил в его лоснящийся бок свое тяжелое копье.
Но оправившийся от удара Оо уже снова поднимался на ноги, ревя и рыча от ярости и боли. От его воплей, казалось, содрогались небо и земля. Рев людоеда, огласивший джунгли на много миль вокруг, заставил их диких обитателей, испуганно оглядывающихся в ту сторону, откуда донеслись эти ужасные звуки, спешно искать укрытия в своих сырых и мрачных убежищах.
Тигр метался из стороны в сторону, пытаясь достать своего противника. Юноша отчаянно маневрировал, не выпуская из рук древко копья и ловко уклоняясь от ударов. Реакция Ну была мгновенной, он упреждал любое движение разъяренного зверя, оставаясь вне пределов его досягаемости.
Наконец Оо умерил пыл и, остановившись, растянулся на брюхе. Медленно и осторожно вытягивая лапу, он попытался ухватиться за причинявшее ему боль копье.
Между тем юноша с улыбкой, оскорбительной для Оо, властелина джунглей, глядел прямо в лицо врагу. При этом он сильнее и сильнее надавливал на копье, стараясь глубже вонзить его в тушу тигра. Ну понимал, что если хищнику удастся ухватить древко оружия, то это сильно уменьшит его шансы на победу в поединке. Хотя Оо и ослабел от потери крови, в его огромном теле оставалось еще довольно сил, чтобы сопротивляться, пока острие копья не пронзит его сердце. Эта схватка могла закончиться только смертью одного из участников.
Наконец попытки тигра увенчались успехом, и он ухватился лапой за копье. Крепкое дерево изогнулось под мощным натиском стальных мускулов и переломилось. В это самое мгновение Оо, зарычав, устремился на юношу. Ну схватил свой охотничий каменный нож, который до сих пор сжимал в зубах, и приготовился к поединку.
Мощным прыжком Оо сбил юношу с ног. Они покатились по земле, почти сплетясь телами. Ну, которого порой вовсе не было видно под огромной тушей противника, вновь и вновь вонзал нож в белоснежную грудь ревущего в дикой ярости хищника.
Оставалось только поражаться, что тигру так ни разу и не удалось поранить человека ни острыми клыками, ни когтями. Наконец, зверь сдался. Предприняв последнее усилие в этой схватке титанов, он затих. Безжизненная туша Оо крепко придавила юношу к земле.
Ну с трудом освободился из-под убитого противника. В последний момент, неудачно извернувшись, Оо надавил на обломок торчащего из его туши копья и оно, пройдя вглубь, пронзило ему сердце.
Поднявшись на ноги, юноша перерезал глотку тигру. Хлынула кровь. Размахивая ножом и топориком, Ну пустился в победный танец над телом поверженного врага. Он то издавал пронзительные вопли, подражая Оо, то переходил на гортанные крики, выражающие победное торжество пещерного человека.
Отовсюду, из-за соседних скал и из джунглей, раздались сотни ответных возгласов - раскатисто рычал пещерный медведь; ревел Зор, лев; выла гиена; трубил мамонт; глухо мычал бык, а из далеких болот и морей доносилось шипение и свист амфибий.
Исполнив победный танец, Ну принялся вытаскивать сломанное копье из туши своего противника. Затем он извлек несколько крепких сухожилий из передней лапы Оо и ими наскоро связал древко оружия. В этой жизни, полной постоянных опасностей, ни на минуту нельзя было оставаться без копья с каменным наконечником.
Предприняв эту меру предосторожности, Ну начал отчленять голову Оо, которую намеревался с триумфом принести в пещеру своей возлюбленной. Орудуя топориком и ножом, он провозился добрых полчаса. Наконец он поднял свой трофей высоко над головой и издал еще один радостный победный крик. Пускай знают все, что нет в мире охотника сильнее, чем Ну, сын Ну!
Как только последний звук его торжествующего крика растаял в тяжелом, влажном воздухе Ниоцена, тут же повсюду воцарилась полная тишина. Солнце, уже поднявшееся довольно высоко, внезапно скрылось во тьме. Земля качнулась и задрожала. Глухое ворчание донеслось из глубин юной планеты, и, словно в ответ, гром и грохот раздался с небес.
