Вскоре троглодит заметил стройное прямое молодое деревце. Спустившись на землю, он проверил его прочность, несколько раз пригнув вниз. Кажется, он нашел, наконец, подходящий материал для древка копья. Прижав ствол к земле, Ну срубил его каменным топориком и очистил от веток. С этой заготовкой он поспешил вернуться на дерево, с которого только что спустился, ибо только там чувствовал себя по-настоящему в безопасности. Еще неизвестно, какое чудовище может внезапно появиться из зарослей! Опыт прошлой жизни заставлял Ну проявлять предельную осторожность. Устроившись, он приступил к работе. Ножом очистил ствол от коры и заострил его конец. Затем аккуратно снял каменный наконечник с поломанного древка, а ремень из сыромятной кожи, которым тот крепился, засунул в рот, чтобы размягчить его теплой слюной. Тем временем сам он продолжал обрабатывать дерево, стараясь, чтобы на поверхности ствола не осталось никаких неровностей. Наконец, ремень достаточно размок, и юноша, вынув его изо рта, плотно привязал им каменный наконечник к новому древку.
Увлеченный работой, он ни на минуту не терял бдительности и внимательно вслушивался в шумы, раздававшиеся в джунглях. Ему удалось различить кое-какие знакомые голоса, но преобладали неведомые, странные звуки. Ни разу не дали о себе знать ни пещерный медведь, ни Зор, могучий лев из Ниоцена, ни саблезубый тигр. Не слышно было ни мычания быка, ни свиста и шипения амфибий. Без этих привычных слуху звуков мир казался немым. Только прямо перед юношей, закрепленная на стволе дерева, зловеще скалилась морда тигра-людоеда - единственная вещь, напоминавшая ему о знакомой жизни.
Между тем маленькие обезьянки, по-видимому, снедаемые любопытством, осторожно подкрадывались к Ну. Он обратил на это внимание, но сделал вид, что ничего не заметил, и спокойно выжидал, что будет дальше. Наконец, увидев краем глаза, что одна из зверушек подобралась совсем близко, он обратился к ней на том языке, который хорошо понимали союзники троглодитов. Хотя с тех времен и прошли тысячелетия, обезьяний язык нисколько не изменился.
- Отчего ты боишься Ну, сына Ну? - спросил юноша. - Разве он когда-нибудь причинял вам вред?
- Такие же безволосые, как ты, убивают нас из палок какими-то острыми штуками, летящими по воздуху. Они поражают издалека и производят много шуму. Но ты, кажется, не из их числа. Нам никогда не приходилось встречать похожих на тебя. Ты, правда, не собираешься нас убивать?
- Да с какой стати? - удивился Ну. - Давай лучше будем друзьями. Я хочу только, чтобы ты объяснила, какие плоды из растущих здесь можно употреблять в пищу, а потом показала мне, как добраться до моря, возле которого обитает племя Ну, моего отца.
Тем временем остальные обезьянки, увидев, что странное существо не собирается причинять никакого вреда их товарищу, сгрудились вокруг. Едва услышав просьбу незнакомца, они тут же стремглав бросились в разные стороны, чтобы набрать для него орехов, плодов и ягод. Многие из них тут же позабыли, куда и зачем направлялись и, оставив свои дела, принялись резвиться во всю прыть. Они дергали друг друга за хвосты, весело перепрыгивая с ветки на ветку, и с аппетитом уминали те самые плоды, которые только что собрали для своего нового друга. Хорошо хоть, что не все обезьянки оказались столь забывчивыми и рассеянными, и вскоре самые ответственные представители их племени вернулись к человеку, неся плоды, ягоды и гусениц. Изголодавшийся Ну алчно набросился на поднесенные ему дары.
Поглощая еду, он продолжал разговор с обезьянками. Выяснилось, что те ничего не могут сказать ему о местонахождении племени его отца, так как ни о людях этих, ни об огромном море, на берегу которого они обитают, зверушки ничего не слыхали.
Починив копье и покончив с завтраком, Ну двинулся по направлению к равнине. По правде сказать, гостинцы обезьянок нисколько не насытили юношу, а лишь слегка утолили его голод. Может, плоды и насекомые и хороши для детей или человекоподобных обезьян, но настоящий взрослый мужчина должен есть мясо, теплое и сочащееся кровью. Об этом неустанно напоминал Ну его желудок. Чтобы обеспечить себе сытный обед, юноша намеревался подстрелить какого-нибудь из пасшихся на равнине животных.
