Выглядел он достаточно безобидно. Он был не более чем на шесть дюймов выше Харви, тощ, кожа отчетливо желтоватого цвета. Носил он превосходный костюм, очки и широчайшую улыбку.
«Ты кто?» — требовательно спросил Харви, раздумывая, как ему пройти к двери мимо этого нахала.
«Не нервничай, — ответил человек, сдергивая одну из замшевых перчаток и хватая руку Харви и тряся ее. — Меня зовут Риктус. Ты — Харви Свик, верно?»
«Да...»
«А то я было подумал, что забрался не в тот дом».
Харви не мог отвести взгляда от ухмылки Риктуса. Она была достаточно широка, чтобы позавидовала акула, — в два ряда идеальных сверкающих зубов.
Риктус вытащил платок из кармана своего промокшего насквозь пиджака, затем снял очки и принялся стирать с них капли дождя. Либо он, либо платок издавали запах, далекий от благоухания. Аромат, честно говоря, был как в туалете.
«Я вижу, у тебя есть вопросы», — сказал Риктус.
«Ага».
«Спрашивай. Мне нечего скрывать».
«Хорошо. Как ты сюда забрался, это во-первых?»
«Через окно, разумеется».
«Высоковато с улицы».
«Если летаешь, то нет».
«Летаешь?»
«Конечно. Как еще я намеревался бы добраться сюда в такую отвратительную ночь? Либо так, либо на гребной лодке. Мы, маленький народец, должны смотреть в оба, когда сильно льет. Один неверный шаг и плывешь. — Он насмешливо уставился на Харви. — Ты плаваешь?»
«Летом, иногда», — ответил Харви, желая вернуться к проблеме летного дела.
Но Риктус направил беседу совсем в другом направлении. «По ночам, вроде этой, — сказал он, — тебе не кажется, будто лета никогда больше не будет?»
«Это точно», — согласился Харви.
"Знаешь, я услышал твой вздох за милю, и сказал себе:
«Тут есть ребенок, нуждающийся в каникулах». Он сверился с часами. «Если у тебя есть время, каникулы будут».
«Время?»
«Для путешествия, мальчик, для путешествия! Ты нуждаешься в приключениях, молодой Свик. Где-то... вне этого мира».
«Как ты услышал, что я вздыхаю, когда ты был на расстоянии мили?» Харви хотел знать.
«Какая разница? Я услышал тебя. Вот и все дела».
«Это какое-то волшебство?»
«Может быть».
«Почему ты мне не говоришь?»
Риктус посмотрел на Харви непроницаемым взглядом.
«Думаю, ты слишком любопытен, и это тебе не на пользу, вот почему, — сказал он, и его улыбка немного подпортилась. — Если ты не хочешь помощи, мне же лучше».
Он сделал движение в сторону окна. Ветер все еще ударял в стекло, будто бы страстно желал вернуться обратно и унести прочь своего пассажира.
«Погоди», — сказал Харви.
«Для чего?»
«Прости. Больше я не буду задавать вопросов».
Риктус замер, держа руку на задвижке. «Больше никаких вопросов, угу?»
«Обещаю, — произнес Харви. — Говорю тебе: я извиняюсь».
«Значит, извиняешься. Значит, извиняешься». Риктус глядел на дождь. «Я знаю местечко, где дни всегда солнечные, — заявил он. — Мы пришли к соглашению, мальчик, никаких вопросов».
«Да. Я извиняюсь».
«Будучи снисходительным, я забуду, что ты говорил, и скажу тебе вот что: если хочешь, чтобы я попросил за тебя, я посмотрю, не приготовлена ли комната для другого гостя».
«Я бы этого хотел».
«Я ничего не гарантирую», — сказал Риктус, открывая задвижку.
«Понимаю».
Ветер внезапно подул и широко распахнул окно. Свет начал неистово колебаться.
«Жди меня», — прокричал Риктус, пересиливая гул дождя и ветра.
Харви кинулся спросить, скоро ли он вернется, но в один миг остановил себя.
«Никаких вопросов, мальчик!» — сказал Риктус. И пока говорил, ветер, казалось, наполнил его пальто. Оно вздулось, как черный воздушный шар, и внезапно Риктус взлетел с подоконника.
«Вопросы развращают ум! — прокричал он, улетая. — Держи рот на замке и посмотрим, что придется на твою долю!»
И с тем ветер унес его прочь. Черный воздушный шар пальто поднялся словно черная луна на дождливом небе.
