Интересные работы были выполнены у нас в лаборатории Д. Д. Ромашовым. Он вместе с В. Н. Беляевой обнаружили удивительные факты. Оказалось, что после облучения спермиев вьюна на всем протяжении развития личинки в клетках возникают мутации. Факт этот, как говорится, не лез ни в какие ворота существовавшей в то время теории мутаций. Открытие Д. Д. Ромашова было принято у нас в штыки, особенно Н. Н. Соколовым и Б. Н. Сидоровым. Это несогласие принесло всем нам немало горьких минут. Зато послужило еще одним уроком, как осторожно надо обращаться с фактами. Ныне открытие Д. Д. Ромашова украшает новые идеи в области теории мутаций.
4 октября 1957 года весь мир облетела весть о том, что в Советском Союзе запущен первый искусственный спутник Земли. Началась космическая эра человечества. Я испытывал не только чувство гордости за то, что первый искусственный спутник Земли создан гением советских людей. Было ясно, что полеты в космос обещают новые пути для развития биологии и ставят перед нею ряд крупных задач, решить которые должны полеты человека в космических кораблях. Несомненным становилось и то, что живые организмы в космосе подвергнутся таким факторам, как невесомость и космическая радиация. В перспективе вставала задача осуществить полеты человека, а затем и продолжительное пребывание людей в космосе. Наряду с медицинскими проблемами надо было решить много биологических вопросов.
Еще в 1934 году состоялась Всесоюзная конференция по изучению стратосферы, на которой Н. К. Кольцов, Г. А. Надсон и Г. Меллер привлекли внимание к возможностям изучения влияния космической радиации на наследственность, если окажется возможным посылать организмы на стратостатах, подымающихся в стратосферу. Г. Г. Фризен, сотрудник нашего отдела генетики, был первым, кто на стратостате "СССР-1-БИС" послал дрозофил за пределы Земли.
После полета первого искусственного спутника Земли я обратился к вице-президенту Академии наук А. В. Топчиеву, академику-секретарю биологического отделения Н. М. Сисакяну и предложил им на рассмотрение план генетических исследований в космосе. Центральным в этом плане была надежда использовать дрозофилу в качестве точнейшего биологического дозиметра для определения галактического космического излучения. Кроме того, надо было обратить серьезное внимание на хлореллу зеленую, одноклеточную водоросль, как будущего регенератора воздуха в кабине корабля. Важно было также послать в космос мышей, как представителей животных-млекопитающих, и, наконец, семена растений и другие объекты. Эта программа была принята, и лаборатория радиационной генетики Института биофизики стала регулярным участником работ по медико-биологической программе космических исследований.
Вскоре стало ясным, что из наших работ формируется новая область науки, которая получила название космической генетики. Наши объекты летали на кораблях "Спутник-2" (1960); "Восток-1" и "Восток-2" (1961), "Восток-3" и "Во-сток-4" (1962), "Восток-5" и "Восток-6" (1963), "Восход-1" (1964), "Космос-109" и "Космос-110" (1966), "Зонд-5" и "Зонд-6" (1968), "Зонд-7" (1969), "Союз-5" (1969), "Союз-9" (1970), "Зонд-8" (1970). В полетах на "Зондах" наши объекты облетали Луну и возвращались на Землю.
На "Востоке-1" мыши, дрозофилы, семена растений, культура тканей человека и бактерии летали вместе с Ю. А. Гагариным. На "Востоке-3" А. Г. Николаев проводил опыты с дрозофилой. На "Востоке-4" П. Р. Попович экспериментировал с дрозофилой и с растениями. На "Востоке-5" В. Ф. Быковский фиксировал растительный материал. В 1970 году на "Союзе-9" А. Г. Николаев регулировал смену в доступе света к опытным посевам хлореллы.
Полет Ю. А. Гагарина в космос имел эпохальное значение, началась эра освоения космического пространства человеком. Вслед за ним полетел Г. С. Титов, американцы и целая плеяда советских космонавтов.
Однако, прежде чем первый человек поднялся в космос, медики и биологи изучили влияние факторов космического полета на организм. Это было сделано с помощью собак, летавших на космических кораблях. Важно было также получить данные о том, как влияют факторы космического полета на клетки в организме и на имеющийся в этих клетках генетический аппарат. Последнее в основном изучалось нами на мышах и на дрозофиле.
