В свое время дорога из мрамора была без всяких сомнений изящна и прекрасна, но давно уже начала ветшать, и лишь сумерки придавали ей прежнюю красоту, хотя и слегка меланхолическую. Справа и слева росли сады, за которыми явно уже давно никто не ухаживал. Мраморные урны, увитые нефритовыми гирляндами, стояли вдоль всей дороги, а ближе к центру находилось несколько постаментов, чуть выше человеческого роста. На каждом из этих постаментов стоял бюст с рунной надписью внизу — такими же рунами, как и те, что были на амулете. Постаменты располагались примерно в пяти шагах друг от друга и тянулись до самой террасы дворца. Первые бюсты были довольно сильно стерты дождями и ветром, но чем дальше, тем отчетливее были видны черты лиц. Постамент за постаментом, бюст за бюстом — каждое лицо недолго смотрело на Кугеля и тут же сменялось другим по мере того, как он приближался к дворцу. На последнем постаменте, неясно видимом в сгущающихся сумерках, стоял бюст молодой женщины. Кугель остановился, как вкопанный: это была та самая девушка из шагающей лодки, с которой он повстречался в северных землях — Дерва Кориме из дома Домбера, правительница Силя.
Вспомнив все, что произошло, Кугель остановился перед массивным порталом. Он расстался с Дервой Кориме отнюдь не дружески, поэтому вполне можно было ожидать, что она затаила на него обиду. С другой стороны, во время их первой встречи она приглашала его во дворец, разговаривая с ним очень тепло. Возможно, она забыла о своей обиде и помнила только те первые минуты их встречи. Кугель, тоже вспомнив ее изумительную красоту, с возбуждением подумал о возможности предстоящей встречи.
Но что если она все же затаила в глубине своей души обиду? Тогда на нее должен будет произвести соответствующее впечатление амулет, если только, конечно, она не попросит, чтобы Кугель продемонстрировал те волшебные силы, которые в нем заключены. Если бы он только знал, как прочитать руны, все было бы проще простого. Но так как от Слая он ничего не добился, ему следовало выяснить все каким-нибудь другим способом, а где еще это сделать, как не во дворце?
Он остановился перед широкими ступеньками, ведущими на террасу. Мрамор весь растрескался, балюстрада вокруг поросла мхом — этого сумерки не могли скрыть. Дворец, казалось, был в лучшем состоянии. Очень высокая арка входа поднималась над террасой, поддерживаемая изящными колоннами с резным узором, который Кугель достаточно ясно смог рассмотреть в темноте. По другую сторону арки виднелись высокие дуги окон, в которых горел тусклый свет, и большой портал!
Кугель начал подниматься по ступенькам, и новые сомнения стали обуревать его. Что, если Дерва Кориме только посмеется над его претензиями и откроет его блеф, сказав, чтобы он обрушил на ее голову самые страшные бедствия с помощью своего амулета? Что тогда? Стонов и криков будет недостаточно.
Он пересек террасу на внезапно ослабевших ногах, теряя остатки своего оптимизма, и остановился перед аркой: возможно, все-таки ему лучше было бы попробовать поискать себе убежище в каком-нибудь другом месте. Но оглянувшись через плечо, он увидел среди статуй высокую фигуру.
Кугель тут же перестал думать о каком нибудь другом месте для ночлега и быстро направится к высоким дверям: если он попросит ночлега как простой путник, не привлекая ничьею внимания, может быть, ему удастся избежать встречи с Дервой Кориме. Воровские осторожные шага послышались на ступеньках позади него. Схватившись за дверной молоток, Кугель принялся стучать. Было слышно, как звуки разносятся внутри дворца.
Прошла минута, и Кугелю показалось, что позади он опять слышит какие-то звуки. Он опять постучал, и опять стук его разнесся по всему дворцу, В двери открылся глазок, и в нем показался чей-то глаз, внимательно рассматривавший Кугеля. Глаз пропал, и вместо него появился рот.
— Чего ты хочешь?
Рот пропал, и вместо него появилось ухо.
— Я — странник. Я хотел бы получить приют на ночь, и, если можно, то поскорее, потому что меня преследует какое-то страшное создание.
Вновь появился глаз, который внимательно осмотрел всю террасу, затем опять стал смотреть на Кугеля.
