Миранда Долан оставила машину на Мэйн-стрит, напротив офиса Верна Лански, пересекла Лансинг и вышла на Литл-Лейк-роуд. Только прибыв в Мендосино и намереваясь начать жизнь заново, Миранда купила книгу о старом фабричном городке, пожелав узнать его историю, осмотреть улицы и дома в викторианском стиле. С тех пор она редко заглядывала в книгу, но время от времени гуляла по городу поздно ночью, когда все заведения уже были закрыты, а их посетители разошлись домой. За шесть месяцев она успела разобраться в переплетении улиц и переулков города, местные жители же по-прежнему оставались для нее чужими.
Город располагался на высоком, плоском мысу, который вдавался в океан, словно толстый большой палец. Текущая по южной стороне мыса река выносила песок в залив, где первые поселенцы грузили древесину на корабли, отплывающие в Сан-Франциско. Там и сям виднелись отдельные напоминания о бурном прошлом города, но большей частью его наводняли художники, до сих пор отдающие дань шестидесятым годам и выглядевшие весьма причудливо.
Каждый уик-энд в межсезонье сотни туристов устремлялись по опасной, узкой двухрядной дороге, огибающей утесы и горы северного побережья Калифорнии, чтобы провести два дня на том месте, которое странствующим писателям полюбилось называть одним из самых красивых побережий на земле. Летом, в сезон отпусков, на север бросались тысячи людей, и те из них, кто был лишен задатков авантюризма, выбирал более удобное внутреннее шоссе под номером 101.
Поросшие лесом горы вздымались на противоположной стороне двухрядного шоссе, ведущего из Мендосино, — там, где находился дом Адама Киркпатрика. Миранда отвела со лба пшеничные пряди волос, ожидая, пока проедет вереница автомобилей. В такое время утра шоссе было оживленнее, чем обычно. Не успели пройти машины в одном направлении, как появились с другой стороны. Миранда уже не раз подумывала, не вернуться ли за машиной, но после двухнедельного пребывания в больнице прогулка по свежему воздуху была слишком заманчивой.
Миранда воспользовалась задержкой, чтобы повторить заранее приготовленную речь. Важно, чтобы ее слова прозвучали с надлежащей долей благодарности и абсолютно искренне, и это, учитывая обстоятельства, было совсем не трудно. Миранда уже давно научилась скрывать подлинные чувства. Это умение требовалось любому профессиональному юристу.
Почему же тогда она промучилась всю прошлую неделю, подбирая нужные слова? Может, она была просто не в состоянии понять, как человек может намеренно рисковать своей жизнью ради спасения незнакомки? Может, само ее существо отказывалось понять это? К восхищению этим Адамом Киркпатриком у Миранды примешивалась большая доза подозрения.
Фургон одолел подъем шоссе слева от Миранды и приостановился, образуя брешь в потоке транспорта. Миранда бросилась бегом через дорогу и, очутившись на другой стороне, тихо застонала, ощутив угрожающую боль в еще слабом колене. Как говорили ей в больнице, процесс полного выздоровления затянется на несколько недель. Если вспомнить, как ее швыряло о прибрежные камни, становилось странно, как это она отделалась только ушибами и слабым сотрясением, не переломав себе все кости.
Забавно, как быстро случаются несчастья, стоит утратить бдительность.
Ощупав поврежденное колено, Миранда вновь двинулась в путь, следуя ориентирам, которые назвал ей Верн. Дом Адама Киркпатрика находился на третьем перекрестке от Стейшен-Лейн. Верн предупредил, что дом окружают деревья и что его трудно увидеть с дороги. Надо искать ярко-желтый почтовый ящик с фамилией Адама на нем. Поблизости будет земляная, заросшая травой подъездная дорожка.
Миранда заметила желтое пятно сразу же, едва завернула за угол. Дорожку недавно расчистили, словно готовясь к приему гостьи. Пробравшись между деревьями, Миранда увидела угол дома, типичного для городка — с деревянными стенами, высоким кирпичным дымоходом, несколькими разноцветными окнами и обязательной верандой. Архитектурный стиль Миранда определила бы как «ретрокалифорнийский хиппи».
Верн говорил, что так рано утром Адама можно найти в мастерской за домом. Миранда прошлась мимо грядок с овощами и зацепилась ногой за стелющуюся по земле ветку рододендрона. Остановившись, чтобы освободиться, она услышала пронзительный вой электропилы. По крайней мере, Адам находится дома, и ей не придется откладывать испытание на другой день.
