– Такое всегда неправильно! – с горечью молвил Тохтэ. – Я им не отдам Смулэнэ! Но и ссориться с Ногаем не следует…
– А ты не ссорься, государь, – посоветовал Угэчи, – и не ругай его.
– Но как же быть? – задумался Тохтэ. – Надо и сохранить за собой Смулэнэ, и не ссориться с Ногаем!
– А ты, государь, и не ссорься с Ногаем, – сказал, не моргнув глазом, князь Александр. – Ты лишь не одобряй словами его дел и не давай ему войско. Пусть сам Федор узнает силу моих полков! Я не отдам ему Смоленск!
– Я не буду поддерживать против тебя ни Фэдэрэ, ни Ногая, – сказал, кивнув головой, хан Тохтэ. – Но разве ты устоишь против войска Фэдэрэ? А справишься, если сам Ногай даст ему воинов?
– Справлюсь, государь, если ты не выступишь против меня! – решительно молвил князь Александр. – А если будешь воевать с Ногаем, то и тебе, государь, помогу!
– Даже так? – вздрогнул Тохтэ. – Неужели ты думаешь, что Ногай осмелится воевать со мной?
– Об этом знает только Господь, – громко ответил князь Александр, – но я чувствую: быть войне!
– Спаси, Аллах! – вскричал Угэчи. – Что ты мелешь, глупый урус? Разве ты не понимаешь, что никому не устоять против славного Ногая?
– Еще как устоим! – вдруг кто-то громко сказал по-татарски за спиной князя Александра. – Неужели мы, такие молодцы, не защитим Смоленск и своего царя?
– Кто это молвил? – сдвинул брови хан Тохтэ. – Ну-ка же, подойди ко мне, самоуверенный урус!
Из-за спины князя Александра встал и медленно пошел к золотому трону молодой рослый княжич Василий.
– Это я, государь, молвил такое непотребное слово! – громко сказал он и присел на корточки рядом со своим отцом. – Если ты недоволен, государь, тогда вели казнить меня!
– Ишь ты, какой храбрый! – усмехнулся, оглядев с ног до головы молодого русоголового князя, Тохтэ-хан. – Неужели ты готов воевать с самим отважным Ногаем? Как твое имя, урус?
– Это мой сын, государь, – сказал с дрожью в голосе князь Александр, – старшенький, Василий. Прости же его за юную глупость!
– Ладно, прощаю твоего Вэсилэ, – весело сказал ордынский хан. – Он еще молод и горяч…Однако любит меня, своего государя. Готов за меня сражаться! И это хорошо!
– Я всегда готов, государь, отдать за тебя свою жизнь! – выкрикнул с горячностью княжич Василий. – Только позови! Я всегда готов к войне, если тебе будет нужно! Я очень хочу отомстить этому бесстыжему старику Федору за своего деда Романа.
– Будет об этом! – усмехнулся хан Тохтэ. – Тогда я оставляю за тобой, Алэсандэ, твой Смулэнэ, а темника Ногая против тебя не поддержу! Защищай же свою землю так, как можешь! Ну, а твоему сыну Вэсилэ, – он поднял вверх руку, – я дарю еще одно, славное имя – «Храбрый» – за его преданность и бесстрашие! Пусть его теперь зовут «Вэсилэ-Храбрый»! А там и удел ему подберем…Может, подарить ему Брэнэ?
– Там сейчас сидит князем славный Олег Романыч, Божий, праведный человек! – сказал со смущением в голосе князь Александр.
– Ну, тогда подождем, – улыбнулся хан Тохтэ. – Может, и прогоним того Олэгэ! Пусть себе молится своему распятому Богу! Какой из него коназ, если он не ходит на войну, а только молится Богу?
– Спаси нас, Господи! – громко сказал князь Александр и перекрестился. Также поступили и остальные князья, храня молчание.
– Ну, а теперь – идите себе с миром! – сказал Тохтэ и поднял руку. – Но если случится война, то будьте мне, своему государю, верны! Поняли?
– Поняли, наш славный государь! – ответили хором русские князья.
