Однако после противостояния по поводу Квика ситуация внезапно изменилась. Не посеяли ли дебаты зерно сомнений в умах репортеров криминальных хроник? Или же они и общественность несколько пресытились Томасом Квиком?
Во всяком случае, газетный архив говорит яснее ясного — Томасу Квику перестали посвящать крупные заголовки на первой полосе. Ничего не изменилось даже после того, как «убийце мальчиков» Квику весной 2000 года было предъявлено обвинение в типично гетеросексуальных убийствах молодых женщин в Норвегии: семнадцатилетней Трине Йенсен, найденной убитой и изнасилованной в августе 1988 года, и двадцатитрехлетней Грю Сторвик, убитой в июне 1985-го. Обе они проживали в Осло, и их тела были обнаружены в ближайших окрестностях города.
Эксперты выявили следы спермы в теле Грю Сторвик, и Томас Квик признался, что совершил с ней половой акт перед убийством, несмотря на свою однозначную гомосексуальную ориентацию с 13-летнего возраста. Эти два новых убийства означали, что Томас Квик из убийцы мальчиков превратился во «всеядного» серийного убийцу без каких-либо преференций, повторяющихся стереотипов поведения или географических ограничений.
Анализ ДНК полностью исключил возможность того, что сперма могла принадлежать Томасу Квику, однако даже это обстоятельство не привлекло особого внимания. В газете «Экспрессен» приговор по шестому и седьмому убийствам Квика освещался лишь маленькой заметкой.
Суд первой инстанции города Фалуна констатировал, что прямые доказательства отсутствуют, но, как и прочие суды, принял ожидаемое решение.
«При общей оценке всех предоставленных сведений суд пришел к выводу: признания Квика подтверждаются материалами следствия в такой степени, что факт совершения им тех деяний, в которых его обвиняет прокурор, неоспорим».
— Нет никакой необходимости обсуждать, лжет он или нет. Он обладает квалифицированными знаниями об убийствах, — прокомментировал решение суда Свен-Оке Кристианссон.
«Без прямых доказательств Томас Квик был осужден вчера за убийство Трине Йенсен и Грю Сторвик», — упомянула норвежская «Афтенпостен».
И на этом все успокоились.
История о Томасе Квике начинается с Юхана Асплунда и им же заканчивается.
Когда во время психотерапевтического сеанса в 1992 году Томас Квик начал вспоминать детали убийства Юхана, он был очень неуверен в том, что имеет какое-либо отношение к его исчезновению. Скорее всего, он и не подозревал тогда, что к нему вернутся воспоминания еще почти о тридцати убийствах.
Если бы Томас Квик начал с признания в убийстве Йенона Леви, дело попало бы в полицейский округ Авесты[13] вместо Сундсвалля. Однако убийство Юхана оказалось первым, и потому дело Томаса Квика легло на стол к прокурору ван дер Квасту и в полицию Сундсвалля, где руководить следствием доверили младшему следователю по наркоделам Сеппо Пенттинену.
Легко понять, что Сеппо Пенттинен мечтал стать тем, кто раскроет убийство Юхана Асплунда — крупнейшую загадку в криминальной истории Сундсвалля. В течение всех лет, пока шло следствие по делу Квика, полиция тратила колоссальные ресурсы на поиски соответствующих доказательств.
После того, как был оглашен приговор «убийце» Грю Сторвик и Трине Йенсен, следствие с новыми силами взялось за убийство Юхана, как уже много раз происходило раньше.
— Теперь на очереди Юхан Асплунд, — заявил ван дер Кваст.
— Опять! — язвительно прокомментировал Бьерн Асплунд. — Наверняка найдется новое убийство в Норвегии, о котором Квик предпочтет поговорить.
Однако на этот раз следователи твердо решили довести дело Юхана до конца, предъявив обвинение и вынеся приговор.
В День всех влюбленных 2001 года ван дер Кваст позвонил Бьерну Асплунду и сообщил, что теперь у него достаточно доказательств, чтобы возбудить уголовное дело в отношении Томаса Квика по обвинению в убийстве Юхана.
Бьерн и Анна-Клара положительно отнеслись к этому решению и выразили готовность поддержать обвинение.
— Мы хотим, чтобы все это закончилось хотя бы двадцать лет спустя, — сказали они. — Но во время суда мы будем критически оценивать каждую деталь.
