— Варвара… — слабые руки скользнули по её ладоням, пытаясь разжать их и выпустить рукоять меча, — Варвара…
Она стояла золотой статуей, недвижимая, словно продолжение бушевавшего огня. Понимая, что сил не хватит, Трой просто обнял невесту, всем сердцем желая укрыть от пламени, хоть и понимал, что она была частью его.
— Раз привела меня сюда, как отступи, — едва слышно проговорил он, обращаясь к той, кто умерла давным-давно, — она единственная, кто верил в тебя. Так отступи, Игрэйн. Прошу. А если воспротивишься, клянусь, что никогда не знать тебе покоя, как и мне. Вечно будешь проклята, Великая Иша Игрэйн!
Глаза Троя наливались цветом, сверкая чистыми аквамаринами. Он вздрогнул всем телом, чувствуя, как от прилива ярости наполнялся силой. Юноша вновь опустил ладони на рукоять меча, который продолжала держать невеста и поверх её ладоней сжал его.
— Я не отступлю…
Раскалённый металл дымился, темнел под его пальцами, остывал, в конце концов, идя трещинами, пока не осыпался сотнями сверкающих осколков к их ногам. Неожиданный порыв ветра ворвался в разбитые окна последнего уцелевшего зала Раудмора, смешиваясь с ледяным колким снегом, гася безумное пламя вокруг разрушенного алтаря.
Силуэт Троя озарился холодным светом, вынуждая разломанные стены укрываться морозными узорами, а горький пепел оседать, скрываясь под чистейшим снегом. Прочь, всё дальше и дальше изгоняя огненную стихию, унимая дрожь в обломках обители Вахайра, пока звенящая тишина не окутала их.
— Благодарю… — тихо проговорил Трой, в последний раз обращаясь к павшей королеве.
С губ Варвары сорвалось чёрное облачко дыма, и она без сил упала, подхваченная Троем. Он бережно удерживал свою невесту и спустился со ступеней алтаря, направляясь к разлому в стене. Покрытые пеплом ботинки оставляли чёрные следы на укрытом снегом полу, которые тут же скрывались под ним, благодаря продолжавшемуся снегопаду.
Трой осторожно прошёл через разлом и спрыгнул вниз, на землю, оказываясь перед разрушенным замком. Не останавливаясь, молодой человек шёл вперёд, туда, где над заснеженной пустошью поднималось солнце, возвещая о долгожданной победе. В этот час над Вахайром было настолько тихо, что Трою казалось, будто он слышал стук собственного сердца. Руки его дрожали, в этот раз лишь от избытка чувств. Он держал своё сокровище, пусть и перепачканное пеплом и гарью до такой степени, что нежная кожа казалась чёрной.
Медные пряди волос касались укрытой снегом земли, так ярко контрастируя с нею. Замечая впереди летящего дракона, Трой просто опустился на землю с Варей, ожидая, пока будущий родственник достигнет их. Золотые крылья Кайонаодха сверкнули в небе, когда зверь сделал круг над поверженным замком.
— Возвращайся, Варвара, — Трой с нежностью провёл тыльной стороной ладони по её перепачканной щеке, — можно справиться с Игрэйн, но нет силы, способной усмирить гнев твоего братца. Здесь уж мне не выстоять…
Молодой человек прислонился спиной к одному из небольших камней, и удобнее устроил на своих коленях девушку. Девин обратился ещё над землёй, не имея терпения оказаться рядом с ними. Он устоял на ногах, приземляясь совсем рядом, не желая волновать сестру и Троя своим звериным обликом. Молодой человек перевёл дыхание и подбежал к ним, становясь на колени, чтобы оказаться рядом с сестрой.
— Варвара, — с теплотой и нежностью позвал Девин, осторожно касаясь волос девушки, — дорогая моя сестра…
Дракон поджал губы и поднял золотой взгляд на Троя. Он уже приготовился в ярости высказать всё, что думал о своеволии парочки, и щедро раздаваемых обоими обещаний, но лескат смотрел на него бледной тенью, готовый смиренно принять свою участь. Боги, он был едва жив, а ожоги вскоре дадут о себе знать. Они должны попасть к лекарю, должны возвратиться домой.
— Я отнесу Варвару к франгарам, — пояснил Девин, поднимаясь во весь рост, — а затем вернусь за тобой. Ты не удержишься на моей спине, слишком слабы руки, а мои лапы могут нанести серьёзный вред твоим ранам, если возьму вас обоих сразу.
— Лети, Кайонаодх, — глухо отозвался Трой, теперь и в самом деле ощущая великую усталость и боль от полученных ожогов.
