– Он хочет выстроить все свое стадо заранее, а непосредственно перед герцогом будет маршировать наша сотня с его знаменем и с ним самим впереди на белом коне.
О как! Не самый плохой вариант, между прочим. Все ж таки мы блеснем перед его светлостью, пусть даже вместе с коннетаблем и его конем до кучи. А остальные сотни уже будут стоять по линеечке, типа: они не хуже могут, просто подсуетились заранее, чтоб его светлость лишний раз не утомлять. Ну-ну.
– Надо, чтобы знамя нес ты.
Сигрид прищурился:
– У коннетабля специальный знаменосец есть.
– Придумаем что-нибудь. Тогда можно будет не просто выйти из лагеря вслед за ле Роком и его кобылой, а проводить их до самого герцога. А потом ты, скорее всего, останешься в свите. Не будет же коннетабль сам таскать свое знамя? Ну а там уж…
По мере того как я говорил, на морде сотника постепенно расползалась довольная ухмылка. Едва я окончил излагать свой стратегический план, Сигрид вполне по-приятельски хлопнул меня по плечу, тут же переведя теоретические рассуждения в практическую плоскость:
– Отлично! Раск, займешься знаменосцем. Можешь нацедить полкварты ильфрадского. Плевать мне, что ты с ним будешь делать, но чтоб в день приезда герцога он на ногах стоять не мог.
Я решился вставить свои пять копеек:
– Пусть лучше из сортира не вылезает – не так подозрительно будет.
С такой поправкой сотник согласился легко:
– Или так. Но учти: если не справишься – сам в сортире окажешься. По самые уши! – Затем вновь переключился на меня: – А ты сможешь провести сотню так, чтобы герцог даже вблизи не сильно кривился?
– Смогу. Но если придется маршировать рядом с начальством, то не мешало бы немного принарядить наших оборванцев.
Про себя я дипломатично умолчал, но Сигрид все понял правильно.
– Раск, проследи. Морд поведет сотню, так что должен выглядеть соответствующе. Ну и остальных надо как-то почистить…
Каптенармус торопливо закивал.
– Сколько у нас времени?
Приободрившийся было сотник вновь помрачнел:
– Мало. Сегодня ле Рок получил почту из столицы. Герцог прибудет через два дня.
Я молча опрокинул в себя кубок с вином, который до сих пор грел в руках. Приплыли…
Ласковое весеннее солнце, постепенно подымаясь над стеной деревьев, освещает серую ленту дороги и уныло бредущую по ней колонну ополченцев. С момента исторического совещания «большой тройки» в командирской палатке Сигрида прошло шесть дней, и уже два дня как доблестная армия герцогства Танарис выступила в поход на вольный город Ирбренд.
С момента появления точных сведений о скором явлении светлейшего Этельгейра жизнь в Линдгорнском лагере забила ключом. Ополченцы активно приводили в порядок укрепления и окультуривали территорию «казарменного комплекса», командиры с интендантами спешили украсть все, что еще можно украсть, ну и я, соответственно, времени не терял. Прямо с утра выстроил сотню на плацу и обратился к подчиненным с короткой речью, в которой похвалил их за достигнутые успехи, рассказал об оказанной им чести и пообещал закопать в лагерном рву любого, кто не оправдает оказанного доверия и затраченных мной усилий. После чего до обеда отрабатывал встречу почетного гостя. Четвертая сотня раз за разом выходила из центральных ворот лагеря походной колонной, дружно топала по дороге, стараясь шагать в ногу, после чего разворачивалась и занимала отведенное ей место на плацу. Периодически упражнение усложнялось каким-нибудь дополнительным маневром – на случай непредвиденной ситуации. Получалось вроде бы неплохо – все-таки мои упражнения с палкой не прошли для ополченцев даром.
Ободренный достигнутыми успехами, я отменил послеобеденные тренировки, посвятив вторую половину дня улучшению имиджа вверенного мне подразделения. Начал, как и полагается хорошему начальнику, с себя. Раск расстарался, добыв мне шлем и кольчугу подходящего размера. Каска простой формы, закрывавшая не только черепушку, но и шею, оставляя открытыми лицо и подбородок, села просто идеально, а вот с кольчугой вышла небольшая накладка.
По идее, она должна была доставать до колена, а рукава – защищать руки до локтей, но фактически я был прикрыт только до середины бедра и плеча соответственно. Впрочем, это было терпимо, как и аккуратно «заштопанная» брешь на правой лопатке – след от рубящего удара топором или алебардой. Хуже было то, что натянуть на себя это творение местных кузнецов мне удалось только на голое тело, или, точнее, на безрукавку. Куртка, которой по задумке отводилась роль поддоспешника, могла быть надета разве что поверх защитного девайса, что несколько снижало его ценность, особенно в контексте предстоящего парада. В конце концов после недолгого обсуждения с Раском было принято решение идти на парад без куртки, натянув тщательно отдраенную песком кольчугу прямо поверх майки. Наряд довершала новая форменная накидка, удачно закрывавшая заделанную прореху на лопатке. Остальных ополченцев тоже приодели, как могли, хотя доспехов, даже такого явного эрзаца, как моя кольчуга, не перепало больше никому.
