– Прошу прощения, но у меня возникли непредвиденные обстоятельства, которые невольно задержали церемонию. Я буду готов принять вас в тронном зале через пятнадцать минут. – Пират откланялся и вышел из комнаты. А Ухрин просветлел и облегченно вздохнул.
– Как у тебя это получилось? – восхищенно спросил монах.
– Появление врасплох плюс нахальное давление на неизбежные в таких случаях угрызения совести, – мрачно поведала Варька. – Я просто поставила Хай-Ри перед выбором – или принять меня в тронном зале, или сказать мне в лоб, что я тронного зала недостойна. Он пошел по пути наименьшего сопротивления.
Ровно через пятнадцать минут в кабинете появился положенный этикетом церемониймейстер и сообщил, что он рад проводить гостей в тронный зал, где их милости граф и графиня де Сент-Труа Тьен ждут прибывших. Варька поднялась по лестнице, подошла к дверям и постаралась собраться с духом. Ей предстояло непростое испытание – войти, увидеть сидящую на ее месте женщину, которая увела у Варьки и замок, и титул, и мужчину, да еще и сделать вид, что ее все это совершенно не трогает.
Однако, как оказалось, все было не настолько запущено – на Варькином законном месте восседал Хай-Ри. Трон графини де Сент-Труа Тьен стоял сбоку и на ступеньку ниже.
– Меня Хай-Ри сидеть у своих ног, как комнатную собачку, не заставил бы, – пробормотала Варька на ухо Ухрину.
– Говорят, графиня до сих пор краснеет при встрече со своим супругом и опускает глаза при разговоре с ним, – нравоучительно поведал Варьке монах, видимо, ожидая, что та проникнется благоговением к сопернице. Угу. Как же. Щас. Единственное, чем обычно проникалась к соперницам Варвара, – так это неистребимым желанием повыщипывать из них перья.
– Интересно, а при исполнении своего священного супружеского долга она тоже глаза опускает? – цинично полюбопытствовала графиня.
– Кто знает? – дипломатично пожал плечами Ухрин, уловив в глазах Варьки зловещий огонек. Бывший пират, неплохо знавший графиню, тоже, видимо, почувствовал, что ситуация накаляется, и поспешил представить гостям свою супругу Луизу де Сент-Труа Тьен. Варька подумала пару секунд, решила ситуацию не обострять, сделала реверанс, и они с Хай-Ри сели за стол переговоров. Надо сказать, что пират, ощущавший себя перед ней виноватым, очень облегчил Варьке задачу. Он признал ее графиней (несмотря на недовольно сморщившийся носик благоверной супруги), согласился с обозначенной границей и подписал мирное соглашение. Варька и Хай-Ри старательно избегали острых тем, охотно шли друг другу навстречу и дружно игнорировали щебетавшую какой-то вздор Луизу.
Когда Варька и Ухрин направились наконец домой, был уже очень поздний вечер. Ухрин дремал, три головы Лукерьи рассказывали каждая о своем, а Варька, вспоминая принадлежащего другой женщине Хай-Ри, тихонько хлюпала, пока этого все равно никто не видел. Очень трудно быть сильной женщиной. Проще стать такой, как Луиза, спрятавшись за чью-нибудь широкую мужскую спину. Жить в каком-нибудь тереме на территории Руси. Или в уютном особняке в княжестве Руальда. Или даже во дворце Вулиметра. Но Варька слишком привыкла быть независимой. Ей так часто приходилось выживать, что она просто-напросто отвыкла от мечты о рыцаре. Да и какие могли быть рыцари в XXI веке! Нет, она не могла пойти по пути наименьшего сопротивления. Это было просто не в ее характере.
Руины замка гоблинов после благополучия Тьена произвели на Варьку еще более тягостное впечатление, чем обычно. Она посклоняла Охрима во всех известных ей формах, спустилась с крыла Лукерьи и пошла осматривать появившийся буквально из ниоткуда палаточный городок. Гоблины устроились отдельным лагерем, строители – отдельным, а прямо посередине возвышался Варькин шатер, на пороге которого сидели Нарк с Дисой и о чем-то оживленно беседовали.
– Ну? Как все прошло? – подлетели они к графине.
– Нормально, – успокоила их Варька. – Он все подписал и все признал.
– Фу-у-у! У меня от сердца отлегло! – сознался Нарк. – Расскажешь?
– Ой, нет уже. Давай завтра! Я устала до смерти… Диса, идешь на заслуженный отдых?
