В приоткрывшуюся дверцу непрерывно кашлявший, со слезившимися глазами мужик не успел даже вылезти: Изя вырвал его, ухватив за руку, а я фукнул ему в лицо «Спящей красавицей», спустил на лицо рыльце противогаза и, работая баллоном, вскочил в очистившееся пространство.
Там были всего двое. Но у одного из них реакция была, пожалуй, даже получше моей.
Я едва успел уклониться от свободно падавшего прямо в проем, засыпавшего на ходу первого, как второй выстрелил собою в меня: метил головой в грудь. Пистолет у него наверняка был, но он не пустил его в ход: берег, видимо, аппаратуру, которой автобусик был набит под самый подволок. Я не устоял на ногах, и он, прижимая ладони к лицу, выскочил в дверь. Я вывалился вслед за ним. Изя заканчивал обряжать контролера в наручники. Мой обидчик прыжками, противолодочным зигзагом мчался к подворотне, из которой навстречу ему выходили люди. Стрелять было нельзя. Да и не к чему было. Сколько-то моего зелья он все-таки успел вдохнуть. Действовало оно безотказно. Беглец был в двух шагах от подворотни, когда ноги его заплелись, он взмахнул руками и упал, как бежал – лицом вниз, во весь рост.
Изя вскочил.
– Не спеши, – успокоил я, – больше он не уйдет. Отбегался.
Один из подарков, сделанных мне Изей, – индикатор – надрывно пищал у меня в кармане. Да, это был действительно «меченый официант», так я мысленно окрестил его. Я сказал Липсису:
– А твоя штука ничего: работает. Глубоко ты в него засадил свою метку.
– Удерживается в организме до месяца.
– Это твои люди? Ну, командуй.
Изя отдал распоряжения своим подскочившим ребятам. И мы подошли к пытавшемуся убежать. Изя, покряхтывая, перевернул его на спину. Подоспели люди Иванова и окружили нас, отгоняя любопытствующих. Мы смотрели в лицо спящему.
– Масочка, – сказал Липсис.
– Очередная, – согласился я. – Сними-ка.
Он сорвал с противника тонкую маску из эластичного, теплого на ощупь пластика. Открылись другие черты. Я опустился на корточки и нащупал его пальцы: не скрипача, но механика.
– Я его знаю, – сказал я. – Брал его ночью на даче. А потом он сбежал. И ты его знаешь: официант с приема. Это его твои ребята пометили.
– Не зря тогда шейх попросил подстраховать тебя, – сказал Изя задумчиво. – А видеть я его видел, точно. Занести его сейчас в автобус, что ли? А то сюда вскоре весь съезд перекочует. Ребята, ну-ка, взяли!
– Только не туда, – возразил я. – Автобус нам еще и самим понадобится. Ты говоришь, видел? А я его не раз встречал. Начиная с вокзала. Маска была, конечно, другая. И потом – на кладбище. Там твой индикатор сработал, но я слишком поздно спохватился. Уложите его в любую нашу машину, остальное решим потом.
Я обернулся: сзади меня тронули за плечо. То был Иванов.
– Торопят, – сказал он. – Претендент недоволен. Время уходит, там ораторы мелют всякую ерунду… Можно дать добро?
– Дробь, – сказал я. – Посмотрим сначала, что в зале.
– Ну пошли побыстрее, – сказал Иванов.
– Нет. Посмотрим отсюда, – предложил я, и мы по одному залезли в микроавтобус.
Здесь располагалось несколько мониторов; на первом была видна сцена, второй показывал зал, третий панорамировал бульвар перед театром. Но непривычный для глаза пульт, а точнее – джойстик и компьютерная клавиатура, хотя и не в стандартном исполнении, управляли, как я вскоре убедился, только камерой: той самой, мысли о своеобразии которой и привели меня сюда.
Осторожно осваивая управление, я заставил камеру слегка поворачиваться вокруг вертикальной оси, поднимать и опускать объектив. Устройство работало прекрасно, и я пожалел, что в числе нашего снаряжения еще не было таких – с перекрестием прицела в самом центре монитора, с верньерами тонкой наводки и тормозными приспособлениями, позволявшими наглухо закрепить находившуюся в зале камеру в любом положении.
– Это бы все можно и потом! – Иванов нетерпеливо переминался с ноги на ногу у меня за спиной. – Пора открывать!
– Еще чуточку терпения, – осадил его я. – Пока я тут копаюсь, огляди-ка зал: там все в порядке?
– Уже смотрел. Все нормально, только терпение у них кончается.
И в самом деле, постепенно усиливающийся гул, складывавшийся из множества голосов, явственно доносился и сюда: система была снабжена хорошими микрофонами.
