Все эти значительные книги представляют собой реинкарнации «Дракулы», но разворачивают тему в неожиданных направлениях, открывая путь вампирским мелодрамам и романтическим комедиям, вампирской альтернативной истории, вампирским детективам, «миксам» с другими известными сюжетами (Саберхагену принадлежит также «Дело Холмса/Дракулы», 1978), домашним питомцам-вампирам, вампиризму как метафоре наркозависимости, сексуальной свободы или венерической болезни (Стокер мимоходом затронул все эти темы), вампирскому юмору, вампирскому кунг-фу, вампирской постапокалиптической научной фантастике, вампирской эротике (и, чего греха таить, вампирскому порно), вампирам-панкам, вампирам-готам (что напрашивается само собой), вампиршам-лесбиянкам, ироничным постмодернистским вампирам, вампирам-бездельникам, вампирам-республиканцам, вампирским ролевым играм, вампирской моде и даже нескольким традиционным вампирам, отставшим от этой пестрой толпы. Не исключено, что вампирские повествования занимают сегодня больший сегмент рынка, чем весь остальной хоррор; и, по правде говоря, многие современные романы, комиксы и фильмы о вампирах отнюдь не преследуют первичную для этого жанра цель напутать аудиторию и скорее вызваны к жизни потребностью в сублимации, различные виды которой удовлетворяют отделы мелодрам, боевиков и комиксов о супергероях в книжных магазинах и пунктах видеопроката.
Вампиры пребывают в добром здравии (хотя мало кто из них признается в этом) — наперекор приливам и отливам моды на других монстров (сейчас в фаворитах зомби, тогда как серийные убийцы остались не у дел) они всегда с нами, вечно юные, как Лестат и Кармилла, или вечно дряхлые, как Носферату. Это впечатляющее собрание вампирских историй подробно объясняет почему.
Так или иначе, мы получаем тех вампиров, которых заслуживаем.
Еще ребенком и, позднее, подростком я страстно увлекался вампирами. Первым произведением на эту тему, которое мне довелось прочитать, стал «Дракула» (обнаруженный в доме Кристофера Харриса среди книг его отца), и он дался мне с трудом, несмотря на то что я был смышленым восьмилетним ребенком. Я захотел большего. Я жаждал вампиров, подобных тем, что появляются во вступительных главах книги, а не скучных охотников за вампирами, пишущих друг другу бесконечные письма. Я жаждал увидеть, как выдвигаются клыки. Я жаждал действия.
Первым фильмом ужасов, который я увидел, был «Сын Дракулы» с Лоном Чейни-младшим в роли графа, строящего злодейские козни в пещере у болотистой заводи. Я наблюдал за тем, как он превращается в летучую мышь и спит в гробу, и был очарован им, несмотря на страх, который он мне внушал. Прежде я думал, что запертая дверь — надежная защита от чудовищ, но Дракула проникал сквозь дверную щель в виде дыма, и это напугало меня. Оказалось, что двери не спасают, даже когда они заперты.
Семь лет спустя я купил на станции Ист-Кройдон экземпляр романа Стивена Кинга «Салимов удел»; на обложке черным цветом было вытиснено детское лицо с красной каплей в уголке рта. Помню то волнение, с которым я читал эту книгу, сразу заподозрив в ней вампирскую историю, — равно как и тот восторг, что я испытал, когда мои подозрения подтвердились. Оказалось, что это и вправду вампирская история, одна из величайших вампирских историй, такая, какую я с детства мечтал прочитать. Теперь же, оглядываясь на то время, я задаюсь вопросом, насколько мое тогдашнее волнение объяснялось тем, что в 1975 году не было романов о вампирах (или они мне просто не попадались, когда я был подростком?). Рассказы, которые периодически появлялись в «Панораме ужасов» [4] и других подобных изданиях, только разжигали мой аппетит; будучи слишком мал, чтобы смотреть по вечерам «хаммеровские» фильмы, где вампиры кусают грудастых блондинок, я восполнял этот пробел фантазиями и позднее испытал разочарование оттого, насколько они были бедны в сравнении с реальностью.
Я нуждался в вампирах. У меня их не было. Несколькими годами позже, уже пробуя себя в качестве писателя, я стал сочинять вампирские рассказы, потому что мне хотелось прочесть их, а также потому, что никто не писал о вампирах того, что мне хотелось прочесть. (Это, кстати, очень хороший стимул для всякого литературного творчества.) Я писал восторженные рецензии на дрянные фильмы, если в них присутствовали вампиры. В середине девяностых я продал сценарий вампирского телесериала, а затем, когда мне сказали, что я не смогу контролировать конечный продукт, не дали никаких гарантий того, что проект рассчитан на серьезное восприятие, а напротив, намекнули на то, что все делается для гоготания или для стёба, я забрал своих вампиров и ушел домой. Потому что я не хотел ронять их престиж. Потому что я берег их.
