Тайни пренебрежительно фыркнул:
— Она могла приказать убить Кристиана, только если Жан Клод в этот момент управлял ею, принудив Маргарет это сделать.
— Согласен, — пробормотал Джулиус.
— Правда? — спросил Кристиан, и надежда, что мать не желала ему смерти, озарившая его лицо, заставила сердце Джулиуса сжаться.
— Да, — твердо сказал он. — Та Маргарет, которую я знаю сейчас — та же самая женщина, в которую я влюбился много лет назад. И она не могла бы убить ребенка, любого ребенка, а тем более своего.
— В таком случае… — начал Тайни, но Джулиус перебил его.
— Но это не объясняет убийство спасшей Кристиана служанки.
— Жан Клод и в этом случае мог управлять ею, — пожамая плечами, откликнулся Тайни, поскольку предполагал, что это очевидно. Но Джулиус покачал головой.
— Она была одна, когда мы вошли в дом. Жан Клода с ней не было. И он не смог бы управлять ею на расстоянии, так же как и я не могу управлять кем-то находящимся сейчас на улице.
— Мною управляли с улицы в Калифорнии, заставив открыть им дверь дома Винсента, — заметил Тайни.
— В таком случае, бессмертный, скорее всего, смотрел в окно. Он должен был видеть, куда направляет тебя.
Тайни нахмурился, услышав пояснение.
— Значит, тот, кто управлял ею сегодня, находился в доме?
Джулиус замер и, вытаращив глаза, уставился на смертного.
Тайни мрачно пробормотал:
— Я не помню, что бы встречал тут постороннего, хотя и мною могли управлять. А ты видел кого-нибудь?
— Бог мой! — выдохнул Джулиус, припомнив, что в доме не заметил никого чужого. — Кто-то управлял ею, пока находился снаружи. Но как такое возможно?
— Как вообще можно подчинить себе Маргарет таким образом? — обескураженно спросил Кристиан. — Она бессмертная. Никто не в силах полностью закабалить ее волю, осуществляя тотальный контроль.
— Что ты имеешь в виду? — с любопытством спросил Тайни.
— Ей семьсот лет, — пояснил Кристиан. — Смертными, новообращенными и молодыми бессмертными могут управлять все и вся. Но чем старше мы становимся, тем более сильными охранниками своего сознания являемся, защищая его от внешней угрозы. Невероятно, что Маргарет смогли взять под контроль с такой легкостью. На самом деле, Жан Клод должен был бы лишиться способности подчинять ее уже после ста или около того лет.
— Я тоже думал об этом, — признался Маркус. — Меня беспокоило, что он всецело управлял ею до самой своей смерти.
— Ты смог прочитать ее мысли, Маркус, — заметил Тайни. — А ты смог бы управлять ею так же, как он?
— Нет. Я попытался заставить ее сесть рядом с Джулиусом в поезде, когда она направилась к противоположному столу, — признался он. — Но она даже не усомнилась в своем решении.
— Но ты ведь легко проникаешь в ее сознание? — спросил Тайни, пытаясь понять.
— Чтение мыслей — совсем другое дело, — объяснил Джулиус. — Маркус и я намного старше. Мы можем проникать в сознание большинства бессмертных моложе нас, если они отвлечены чем-то. А Маргарет без сомнения была рассеянна в Калифорнии, как впрочем и здесь.
— А ты можешь читать ее? — спросил Джулиуса Тайни, сузив глаза.
— Нет. Она моя половинка, — без колебаний произнес он. — Мы не можем читать мысли своих половинок, именно это делает их…
— Я знаю. Я просто проверял, — перебил Тайни, возвращаясь к интересующей всех теме: — Значит, Жан Клод не мог бы подчинять ее так долго, но почему-то ему это удавалось. И кто-то управлял ею сегодня, но это не был Жан Клод, поскольку он мертв, верно?
— Пятьсот лет назад тоже считалось, что он мертв, — сухо заметил Маркус.
Это замечание оказало оглушающее воздействие на всех присутствующих. Три пары глаз уставились на него так, как будто он предложил им устроить совместную гомосексуальную оргию. Маркус пожал плечами.
— Ну, это же правда. На протяжении двадцати лет все думали, что он мертв, а он вернулся и потребовал свою жену обратно. И… — мрачно добавил он, — в последний раз он предположительно погиб в огне. А что, если похоронили не его?
— Бог мой! — с ужасом выдохнул Джулиус. — Маргарет здесь в большой опасности. Мы должны срочно увезти ее назад в Италию.
— Я сомневаюсь, что она там будет в большей безопасности, чем здесь, — возразил Тайни. — К тому же, нам нужно, чтобы ее воспоминания вернулись, и, следовательно, ей лучше находиться здесь, в Йорке.
