Эмма бесшумно выскользнула из постели и пошла к двери в коридор. Широко распахнула ее и громко позвала на помощь.
Поль чертыхнулся и выронил кожаный несессер. Луис на секунду окаменел. Оба смотрели на дверь в спальню. Затем Луис рванулся к окну и распахнул раму. Окно выходило в боковой проезд. Рядом с узким подоконником шел медный водосток. С проворством обезьяны Луис перескочил через подоконник и соскользнул по трубе на землю.
На лестнице послышался топот бегущих ног и громкие крики. Поль подхватил кожаный несессер и ринулся к окну как раз в тот момент, когда дверь спальни открылась настежь.
На пороге показался Харрис в ночной рубашке с короткоствольным ружьем в руке. Он выстрелил, но затянутая в черное фигура успела перемахнуть через подоконник.
— Промазал! — огорчился дворецкий и подбежал к окну. Ружье имело всего один заряд, и он бессильно наблюдал, как человек в черном спускался по водостоку.
К нему подошла Эмма.
— Пошлите людей в погоню! Заприте их в проходе.
Харрис выскочил из спальни, на ходу отдавая приказания. А Эмма, насколько было возможно, высунулась из окна, стараясь не упустить грабителя из виду. Но его уже поглотила тень. Распахнулась боковая дверь, и из нее ударил сноп света, однако неизвестный умело нырнул в темноту. Но в этот короткий миг Эмма разглядела вторую фигуру в конце прохода. Сообщник!
— Дорогая! Ах, моя дорогая! Что тут случилось?
В гардеробную вбежала Мария — босая, со сбившимся чепцом поверх ровных рядов папильоток. Халат распахнулся, открыв ночную рубашку.
— Пожар? — Глаза Марии расширились от ужаса.
— Нет, воры. — Эмма рассказала, что произошло, и сама удивилась тому, как спокойно звучал ее голос. Она по-прежнему свешивалась из окна и видела, как слуги хлынули в проход. — Воры побежали в сторону конюшен! — крикнула она преследователям.
— О Боже! Тебя могли убить в своей собственной постели! — Мария рухнула в кресло и схватилась рукой за сердце. — Мне сейчас будет дурно.
— Они убежали, — разочарованно проговорила Эмма. — Выпрыгнули из окна. Если им удастся добраться до конюшен, наши люди их ни за что не поймают. — Девушка огляделась по сторонам. — Интересно, успели они что-нибудь похитить?
— Надо послать за лордом Аласдэром. — Мария произнесла это с необыкновенной твердостью. — И послать сейчас же. Он знает, что делать.
— А что тут поделаешь? — отрешенно ответила Эмма, разглядывая выдвинутые ящики секретера.
— Ох, мадам, они украли ваши драгоценности? — В гардеробную ворвалась Тильда.
— Кажется, нет. — Шкатулка с драгоценностями лежала на туалетном столике на самом виду. — Они к ней даже не прикасались. — Эмма разглядывала полку для писем в секретере, стараясь понять, что на ней не так. — Они украли несессер с моими бумагами!
Но зачем он им? Что они будут с ним делать? Старый и вытертый. Не говоря уж о том, что ее личные бумаги никому не нужны.
— Я попрошу Харриса послать кого-нибудь за лордом Аласдэром. — Мария поднялась и запахнула халат.
— Не будь смешной! — оборвала ее девушка. — Какая необходимость вытаскивать его из постели? Теперь никто ничего не поделает. Раз лошадь убежала, остается только запереть дверь конюшни.
— Леди Эмма, они проникли в дом через музыкальную комнату, — вступила в разговор служанка. — Перелезли через боковую стену в сад. Так считает мистер Харрис.
— Мне совершенно не важно, что ты говоришь, — настаивала на своем Мария. — Дело таково, что требуется вмешательство мужчины. Я посылаю за лордом Аласдэром. Он твой опекун — кого же еще позвать? — И с этими словами она вышла из комнаты.
Эмма не переставала удивляться тому, как безоглядно полагалась Мария на более здравое, по ее разумению, суждение мужчин. Но она не хотела видеть Аласдэра. Теперь она вспомнила, что подслушала накануне в дамской комнате в «Олмэксе». Оказывается, гнев и обида нисколько не утихли, но Эмма по-прежнему не могла понять, отчего ей сделалось дурно.
Она провела рукой по лбу, потерла виски. В голове еще оставался дурман, словно мысли являлись откуда-то издалека. Во рту ощущалась сухость, как в безводной пустыне. Девушка помассировала шею. Что-то не так… да что там говорить, все не так. Никого не обрадует, если в дом глубокой ночью проникают воры. Но в данном случае воры были какие-то странные.
