— Если придется устроить несчастный случай или произойдет досадная ошибка, я должен быть уверен, что все останется в забвении.
— Конечно, губернатор, — поклонился Паоло и прикрыл ладонью губы. — Надеюсь, что некоторый опыт в этом отношении у меня имеется.
— Именно поэтому мы и нанимаем тебя для столь деликатного дела. — В голосе губернатора зазвучали повелительные нотки. — Луиса будешь использовать в качестве тайного связного. На все время операции он останется в этом доме и будет доступен тебе в любой момент.
Луис опять отчаянно закашлялся, когда очередной клуб дыма вырвался из камина в комнату, и, поежившись в своем пальто, посмотрел в небольшое окно, в стекло которого стучала голая сухая ветка. Звук показался ему вовсе не из приятных.
— Ты займешь помещение на Албемарл-стрит. — Губернатор вынул из кармана еще одну бумагу. — Вот договор об аренде. Квартира небольшая, но вполне приличная. Комнаты под тобой занимает благородный джентльмен безупречного происхождения, хотя и с сомнительным финансовым положением. По известному стечению обстоятельств он связан с интересующей нас дамой и был близким другом и доверенным лицом ее брата. Установишь с ним приятельские отношения.
— Ясно, — кивнул головой Паоло и пробежал взглядом договор об аренде. — Похоже, у меня будет больше удобств, чем у бедняги Луиса.
— Несомненно, — сухо согласился губернатор и, взяв шляпу, приготовился уйти.
— Было бы недурно узнать, что именно я должен искать. — Паоло приподнял бровь.
— Мы точно не знаем. Эдвард Боумонт считался искусным курьером. Он знал, как прятать документы. — Губернатор пожал плечами. — Но если эти документы существуют, нам непременно нужно ими завладеть. От этого зависит успех кампании на Пиренейском полуострове. Можете не сомневаться, император щедро вознаградит за такую информацию. — Он сунул руку глубоко в карман и достал тяжелый кожаный кошелек. Швырнул его на стол, и тот упал с солидным звоном. — Если потребуются еще средства, они вам будут предоставлены. — Сказав это, губернатор поклонился и вышел.
Луис снова пожал плечами.
— Знаем мы, кто получит награду, — пробормотал он. — Уж не такие, как мы с тобой, дружище.
Паоло подобрал кошелек и взвесил его на ладони.
— Кажется, это не дешевое задание. Не сомневайся, Луис, свою долю я урву.
Его черные глаза показались жесткими, как агаты. Он поднес пальцы к губам каким-то зловещим и одновременно хищным жестом.
Луис отвел взгляд. Он занимал не такое положение, как Паоло, не говоря уж о губернаторе, но отнюдь не хотел бы с ними сравняться. Холодное, продуваемое насквозь жилье и роль посредника вполне соответствовали его наклонностям и талантам. А разговоры о несчастных случаях только нервировали.
— Эмма, дорогая, лорд Аласдэр ожидает внизу. — На следующее утро после переезда Мария появилась в спальне девушки. Она вошла мягкими шагами и говорила едва слышно.
Эмма что-то невнятно пробормотала и только глубже зарылась в подушки. Она была совой и ко времени до десяти утра относилась с явным неодобрением.
— Матильда ожидает с горячим шоколадом. — Мария кашлянула и подошла к окну, чтобы раздвинуть шторы. В комнату проникло зимнее солнце и слабо донеслись звуки улицы.
— Вот, леди Эмма. — Матильда поставила поднос на столик возле кровати и взбила подушки, пока севшая в постели девушка протирала глаза. Служанка перенесла поднос к ней на колени и, сделав реверанс, удалилась из комнаты.
— Ты что-то сказала, Мария? — Эмма подняла серебряный кувшинчик, и темная ароматная струя горячего шоколада потекла в неглубокую, с широким носиком чашку из севрского фарфора.
— Аласдэр явился с визитом.
— В этот несусветный час! — воскликнула девушка. — Скажи ему, чтобы…
— Ты можешь сказать это сама, — раздался с порога веселый голос Аласдэра. Он открыл дверь так неслышно, что женщины не услышали. — Так что мне следует делать?
— Катиться к дьяволу! — Эмма поставила чашку на поднос и сверкнула глазами на непрошеного визитера. Для столь раннего часа он выглядел отталкивающе элегантным: к кремовым панталонам прекрасно подходил изумрудно-зеленый сюртук из тончайшей ткани, от которого его глаза буквально лучились. Шарф из накрахмаленного муслина был тщательно повязан и взбит складками, в которых угадывался модный каскад. Причесанные по моде волосы вились в живописном беспорядке. Накидку, трость и перчатки Аласдэр, должно быть, оставил внизу.
