*
Другие поводы не заставили ждать. Рем говорил об их товарище по атомной команде:
- Мы его вычислили – сексот. Причем по вполне безобидной информации, потом сами нарочно запускали для проверки.
- Как это его угораздило? Вроде приличный парень.
- А он как послушный отличник – попросили, выполняет.
Не сдерживая себя, Колесов громогласно разъяснял решения партии мрачному майору КГБ – особисту их части, нарочито переигрывая в демагогии, прозрачно намекал на аморальность вербовки сексотов для слежки друг за другом:
- Вы действуете неправильно, собирая непроверенные сплетни и слухи… Прежде всего партийные и комсомольские организации обязаны воспитывать и повышать бдительность… Партия осудила бериевских последышей, которые ставят себя вне и выше партии и общества.
Особист мрачно отбрыкивался:
- В органах таких людей давно нет….
Колесов был доволен: хорошо поругались, это тоже пойдет мне в копилку.
*
Комсомольский секретарь недовольно отозвался о выкрутасах Колесова и добавил:
- А почему он в партию не вступает?
Комсорг и другие офицеры недавно вступили в партию. В принципе он тоже был «за», но понимал, что в этом случае ему из армии не уйти.
*
Припомнил свои предыдущие нервные срывы: внутри всё начинает бурлить, в голове пронзительно холодеет, нервный столб проходит через грудь и живот. Мучения усиливаются, мысли скачут, отбрасываются все соображения об опасности – всем пренебрегу, но не допущу своего уничижения, пойду до последней черты. Он приучался сдерживаться внешне, но физиология срывов оставалась прежней. Об этих симптомах рассказывал врачу части и потом в госпитале.
*
Самым значительным эпизодом стало столкновение с капитаном из штаба части. Зануда и замухрышка сделал какое-то обидное замечание во время его дежурства по части. Он тут же впал в истерику (позволил себе впасть). Кричал на зануду несколько минут подряд, почувствовал дрожь в руках. Зануда вышел из комнаты. Он пошел за ним по коридору и продолжал кричать. Зануда вяло огрызался. Колесов почувствовал необходимость в решительном, окончательном действии – ударить его. И уже угрожал избить. Зануда замолчал, испугался. А он не смог ударить (интеллигент?).
Позднее командир части сказал по поводу «возмутительного факта»:
- Еще немного, и пришлось бы сразу двоих из армии увольнять.
Эпизод стал легендой, товарищи вспоминают о нем с удовольствием.
Хорошо помог врач части: направил его в окружной госпиталь, написал подходящую медицинскую характеристику, по которой Колесов стал немножко идиотом.
*
Осенью он поехал в Винницу, в госпиталь на обследование. Там вел себя нормально, ничего не изобретал, жаловался на неудержимую вспыльчивость, на пережитую блокаду, намекал на вредные для нервов специфические условия работы. Об атомных бомбах не говорил, нельзя, но врачи могли догадываться.
В декабре был уволен из армии по болезни и в связи с сокращением. Последнее давало надежду на главную льготу – предоставление жилья.
Диагноз по медицинской справке – психопатия с эмоционально-волевой неустойчивостью в фазе декомпенсации.
*
Под Новый год, на двадцать восьмом году жизни с женой и двухмесячным сыном он приехал домой, в Ленинград. Новый год встретил с родственниками. Вышел на прогулку с сыном в коляске, остановился у витрины на родном Суворовском проспекте и вдруг радостно осознал: «Вот оно, свершилось, я дома и навсегда».
