— Что? — Судя по тону, гоблин уже передумал умирать.
— Извольте умирать в свободное от работы время. А пока на службе — не филоньте.
— Ну нету у меня формы. Нету! Мужскую еще найти могу, на пару размеров побольше, а вот бабской… Тьфу! Ректор ведь говорил, что в этом году девок не будет. Я уже вздохнул с облегчением, — бубнил гоблин, снимая с шеи петлю. — Как раз ревизию провел, всю негодную сдал, новой не завезли…
Он брюзжал, а я по обрывкам его фраз начала понимать, отчего такая бурная реакция. Дело в том, что все кадеты после присяги были обязаны ходить в форме. А обеспечить их оной — задача кладовщика. Если же тот не справится со своими обязанностями, получит взыскание. И, судя по всему, очень строгое. А с учетом того, что бедного плешивого карлика уже порядком издергали, то… Гоблины же существа нервные, с тонкой душевной организацией. Правда, обычно они в нервическом припадке громят все вокруг и готовы начистить морду даже каменным троллям, а мне уникум попался с манией самоустранения, не иначе.
Кладовщик все бубнил себе под нос, пытаясь найти мне форму. Не скажу, что у него это особо получалось. В итоге я стала обладательницей мужских штанов, что были велики мне на пару размеров. Сапоги, выданные кладовщиком, оказались еще хуже, чем те, что были на мне, но это не помешало мне взять и казенную обувку. Рубашки, увы, и вовсе не нашлось, зато обнаружился колет, который сносно на мне сидел. Хорошо, что для занятий с оружием мечи выдавались всем одинаковые. Одежда для тренировок — свободные порты и такая же рубаха — болталась на мне, как мешок из-под картошки на палке. Но все же это лучше, чем ничего.
Гоблин дотошно снял с меня мерки и скрипучим недовольным голосом заявил:
— Держи пока это. Через месяц зайдешь. Как раз и сапоги для тебя стачают, и форму сшить должны. А пока ходи так. И не зыркай зенками. Нет у меня размеров на таких задохликов. Тебя же в поединке любой перешибет без магии… Как поступить-то сумела?
— Поспорила, — призналась я нехотя.
— Что сумеешь жениха отхватить здесь, что ли? — хмыкнул гоблин.
Я поперхнулась и закашлялась.
— А что? Знаешь, сколько тут у ворот каждый конец седмицы девок стоит? Тю… Гурьба. А самые наглые еще и поступить норовят. Только наш ректор — мужик толковый. Баб поганой метлой гонит. Ведь девка-то мужика слабее… Особливо в открытом бою. А тут воинов учат! — Он назидательно поднял крючковатый палец вверх.
Еще один женоненавистник на мою голову.
— И что, неужели магичек среди кадетов нет? — поддела я гоблина.
— Есть, — нехотя признался тот. — Но это такие… Исключения из правила. В смысле заразы они исключительные! Не всякий опытный порубежник пересилит. Потому их господин Анар и берет в кадеты.
— Значит, я тоже исключение.
— Да тебя перешибить, что плюнуть, — усомнился гоблин.
— Ну… это часто говорят пожирателям душ. Когда видят их в первый, он же последний, раз… — Я изогнула бровь.
Кладовщик намек понял. Сглотнул и заверил, что форма будет готова через седмицу. Видать, раздумал умирать окончательно.
С формой и чемоданом я направилась в общежитие. Когда комендант узнал, что я девушка, а заселить меня нужно в мужское крыло… Ну хотя бы реакция была не столь бурной, как у гоблина. Он лишь дернул глазом. Глубоко вздохнул. Потом ме-э-эдленно, очень медленно выдохнул и уточнил:
— Еще сюрпризы будут?
— Какие? — насторожилась я, вспомнив о Каре, которая ускакала на вольные хлеба и сейчас где-то носилась.
— Беременность? Тайный муж? Двойник? Костер инквизиции? — начал он перечислять.
Ух ты! А комендант-то дракон подкованный. Видимо, всякое в его жизни было, раз он так резво перечислил варианты, до которых еще додуматься не всякий сумеет.
— У вас богатая фантазия, прямо как у сказителя.
— Дознавателя, — поправил дракон.
Да что же такое?! Мне в последнее время прямо-таки неприлично везет на эту братию.
— Могу заверить, что ни один из перечисленных сюрпризов вас не ждет.
— А другие? — Комендант оказался на редкость проницательным.
Я решила, что этот дотошный ящер без поживы меня не отпустит, потому, придав своему лицу самое невинное выражение, произнесла:
