Та, то ли опешив от моих варварских действий, то ли завидев огненного удава, оцепенела. И таки рассталась с клинком. Правда, последний вышел из заи не снизу, а сверху… А потом под мои ноги плюхнулся ком. Было там много всего. В том числе и остатки сабли. Вот зря мой заказчик отказался от милого кролика!
— Что ты делаеш-ш-шь? — изумленно прошипел змей.
Я гордо отошла от кучки из окорока, остатков клинка и… чьей-то подметки. А еще, судя по всему, нервничавшая зая сточила оберег от злых духов — три лепестка, заключенные в круг. Такие амулеты обычно вешали над входом в лавки, таверны, постоялые дворы. Судя по тому, что демонесса одним из них подзакусила, то у конкретного амулета явно вышел срок годности. Или хозяину заведения подсунули контрафакт. Ну или моя зайка просто очень сильно нервничала… Я сделала себе пометку: в дальнейшем не полагаться на обереги от нежити, пока их не протестируют зубы Кары. А то предъявишь такую висюльку вурдалаку, а он чихать на нее хотел… Как-то неудобно получится.
— Выполняю уговор, — пожала плечами. — С вас был рассказ. С меня — оружие…
— Вообще-то твое оружие — это подчиненный высший демон. — Виувир плотоядно облизнулся на Кару.
Кара, которую я уже перестала держать вниз головой, боязливо поджала уши. Я погладила ее по голове, чисто машинально, и спокойным, чуть занудным тоном судебника начала:
— Уговор был об оружии. Но о каком именно — не уточнялось. Это во-первых. А во-вторых, — я подняла пушистую чуть выше, — Кара — не подчиненный демон, а дикий, к культуре и цивилизации не приученный. К тому же она несовершеннолетняя. Посему труд в качестве оружия в ее возрасте ограничен, а разврат и насилие и вовсе запрещены.
Я несла отборнейшую чушь, которой изумились и ушастая и змей. Последний даже икнул.
Пользуясь тем, что они находились в состоянии, близком к шоку, и не начали звать санитаров к «этой ненормальной, пока она еще не буйная», я быстренько закончила свою речь:
— Так что берите огрызки сабли. Я свою часть уговора считаю выполненной!
— Хитра и изворотлива, как нас-с-стоящая черная ведьма… — только и протянул спустя пару ударов сердца виувир. — Прямо такая, каких совсем не любит наш нынешний ректор, лэр Анар. А я не люблю его… Так что от меня тебе, малышка, подарок. Ровно на два удара колокола я забираю на себя хвост от твоей сломанной печати…
И он проскользил вокруг меня, заключив в кольцо.
Почему ректор не любит ведьм, спросить не успела: змей, словно в издевку, оскалился и начал таять в воздухе. Зато я поняла, кого искать, и пошла туда, где водятся пугливые на черных ведьм ректоры. Правда, перед этим я запихнула пушистую обратно в чемодан. Не сказать, что это удалось мне без усилий. Кара отчаянно упиралась всеми лапами и протестовала. Даже процитировала мне меня же, заявив, что она не совсем совершеннолетняя, юная… и вообще это насилие над личностью — запирать ее в зловонном деревянном ящике!
В чемодан Кара согласилась вернуться только при условии, что я выкину из ее временной обители алхимическое оружие массового поражения, именуемое в народе «носком мужским, полудырявым, частично грязным».
Спустя четверть удара колокола я стояла в кабинете ректора и была занята весьма важным делом: доводила лэра Анара до белого каления. А если проще — бесила.
Правда, ректор оказался крепким орешком, не поддающимся на подкуп, шантаж и проникновенную историю круглого, но дюже талантливого сироты с сильным даром. В общем, типичным темным. А что еще ждать от лэра, на долю которого выпало укрощение буйного нрава нескольких тысяч сильнейших боевых магов в полном расцвете сил и молодецкой дури?
— Так что в вашем прошении зачислить вас, юноша, на факультет порубежников я вынужден отказать, — не моргнув Глазом заявил Анар и побарабанил длинными пальцами по столешнице. — Каждый из них поступил сюда, пройдя отбор и доказав, что он достойнейший из достойных.
— То есть, лэр Анар, иными словами, никто из них мне добровольно места не уступит? — уточнила я, прищурившись.
— А вы, однако, наглец… — По мне прошлись взглядом — от кончиков сапог до головы, задержавшись на лице.
