В ТРЕТЬЮ СТРАЖУ - страница 182

    Да и само немецкое меньшинство, составлявшее большинство, как это не парадоксально звучит, в западных районах Чехословакии, исторически бывших германскими землями, - нельзя представлять как единый организм. Единства не было и в помине. То, что на выборах тридцать пятого года две трети взрослого населения Судетской области проголосовали за партию Генлейна, не говорит об их пронацистских симпатиях. Просто им быстро надоела "роль без слов", которую чехи исполняли предыдущие триста лет. Что же до оставшейся трети, то она проголосовала за другие немецкие и чешские партии.

    Не стоит забывать так же, что среди условной этнической общности под названием "судетские немцы" есть не только сторонники независимости и приверженцы национал-социалистической идеи. Кстати сказать, именно Судеты стали родиной движения и идеологии, ныне правящей в Германии. Ещё до начала Великой войны там была основана "Немецкая рабочая партия", один из лидеров которой, Рудольф Юнг в 1919 году написал программную для всего современного нацизма книгу "Национал-социализм"[266]. Но это лишь одна сторона медали.

    С другой стороны не подлежит сомнению тот факт, что Чехословацкая республика стала одним из мест давших убежище противникам режима Гитлера - социал-демократам, пацифистам и представителям прочих столь же ненавистных для нынешних хозяев Германии течений и партий. Эти люди также осели преимущественно в северо-западных районах государства, населённых их соплеменниками. Именно они отдали более четырёхсот тысяч голосов на выборах против партии покойного учителя физкультуры[267]'.

    'Кто убил Генлейна? Этот вопрос не так интересен для вдумчивого читателя, анализирующего последние события в Чехословакии... ' Степан задумался, отхлебнул кофе, закурил новую сигарету и покачал головой. - Как же 'не интересен!' Пол-Европы ночей не спит, волнуется - кто же такой злыдень, что готов ввергнуть маленькую мирную страну в хаос братоубийственной войны? А спрашивать 'кто подставил кролика... - тьфу! - Гитлера', безумно вредно для здоровья'. - Мысли Матвеева то неслись галопом, то застывали в изнеможении, но, несмотря на это, стопка исписанных карандашом листов неуклонно росла.

    Статья постепенно обретала костяк тезисов и фактов, оставалось нарастить на него плоть анализа, авторской точки зрения, наконец. "Под размышления" о возможных действиях Гитлера и о позиции Шушнига и Муссолини[268] была сварена и выпита вторая и третья порция кофе, пепельница заполнилась окурками, а солнце незаметно оказалось в зените, тучи разошлись и вода в озере засверкала, как расплавленное стекло. Но ничего этого Матвеев-Гринвуд не замечал. Степан впал в азарт, сродни тому, который охватывал его раньше, при написании научных статей, особенно тех что содержали в себе изрядную долю полемического яда. Творчество на неизведанном поле журналистики, - статья о Голландии в зачёт не идёт, её писал по большей части Гринвуд, - захватило его настолько, что он позабыл о времени, о еде, об испорченном сне и прочих мелких неудобствах.

    'Было бы опасным заблуждением, думать, что чешский национализм, также как и словацкий, возведен в ранг государственной политики. К счастью они, в своих крайних проявлениях, остаются уделом небольших групп политических маргиналов в Праге и Братиславе. История жизни вождя запрещённого 'Фашистского национального сообщества' генерала Рудольфа Гайдля[269], немца по отцу и черногорца по матери, женатого на албанке, служит самым наглядным примером невозможности подойти к проблеме национализма в ЧСР с обычными мерками...'

    'Смешно выходит, - думал Степан, - матёрого антикоммуниста, организатора мятежа чехословацкого корпуса в 1918 году, соратника и противника Колчака, два года назад посадили в тюрьму по обвинению в шпионаже в пользу Советского Союза. Ничего не напоминает? И это в одной из самых молодых европейских демократий,... буйный, однако, народ эти чехи. Ещё со времён Реформации жить спокойно соседям не дают. То из окна немцев выкидывают, то свет истины на копьях по округе несут'.