"Не меньше метра..."
Парень помахал рукой шоферу и, перейдя улицу, скрылся с глаз, а "Делаэ" поехал дальше и вскоре свернул в переулок.
Вул вернулся взлядом к месту где стоял Рур, но того на улице уже не было.
13.02.36 11.05
Ольга пересекла улицу и, покачивая футляром - почти шесть кило, между прочим - вошла в подъезд дома, стоящего чуть наискосок от кафе. К сожалению, она не знала и не могла знать, что там за крыша у этого старого пятиэтажного дома, но по первому впечатлению высота и расположение здания гарантировали достаточно хороший обзор на небольшой дальности.
Войдя в фойе, она сразу же направилась к стеклянной выгородке, где при ее появлении ворохнулась тень.
- Madame, - тут же заговорила Ольга, стремительно приближаясь к консьержке, выглянувшей в свое оконце. - Avez‑vous une chambre a louer? A quel prix, s'il vousplaot? Ya‑t‑il de I'eau courante? Et du chauffage central? Oui? C'est chic. Merci bien, madame![158]
Она тараторила без перерыва, стараясь не дать вставить в свой бред хотя бы одно свое слово. Консьержка - немолодая болезненного вида женщина - была совершенно ошеломлена, и единственное, что могла сделать, и делала, - это лупать маленькими своими глазками. А Ольга все говорила и говорила, одновременно делая то, что ей сейчас нужно. Она положила свой тяжелый футляр на деревянную полку под оконцем консьержки, сразу же достала из кармана носовой платок и фляжку, в такой обычно держат коньяк или водку. Отвинтив колпачок, щедро плеснула из фляги на платок и потребовала тоном, не предусматривающим отказа:
- Вот, Мадам! Понюхайте!
И консьержка купилась на этот детский трюк, выполненный, впрочем, весьма художественно. Она потянулась вперед - к платку, - и все, что оставалось сделать Ольге, это, отставив флягу в сторону, подхватить женщину за затылок, а левой рукой прижать мокрый платок к ее лицу.
Ну что ж, Олег оказался прав: хлороформ[159] действовал именно так, как и предполагалось: он усыплял.
13.02.36 11.06
Честно говоря, Олег не любил импровизировать, хотя, как назло, делать это ему приходилось часто и получалось - чего уж там - совсем неплохо. Однако любить - не любил. И суеты со спешкой не терпел, предпочитая размеренную и упорядоченную жизнь и деятельность. И склонность эта к порядку, плану и неторопливому воплощению в жизнь поставленных перед собой целей - отнюдь не была благоприобретенной. Недаром же, даже в те времена, когда, живя с молодой женой в Питсбурге (Пенсильвания, США) и говоря с окружающими если не по-английски, то уж верно по-испански, случавшиеся время от времени "форс-мажоры" Ицкович называл исключительно по-русски: "срачкой-горячкой". И не только про себя, но и вслух к вящей радости Грейси, которой ужасно нравились - чисто "музыкально", "на слух" - русские пословицы и поговорки.
Однако сегодня - по сути - и выбора не было: или импровизируй или... или нет. Ну не знал никто, когда, где и как произойдет эта встреча. Про пятнадцатое число помнили трое. Оля, Витя и сам Олег. Даже название гостиницы было известно - его откопала в своей бездонной памяти "кузина Кисси". А вот тринадцатое... Что встреча с Ферваком состоялась именно тринадцатого, написал в своих воспоминаниях сам Рене Рур. Он написал, а Ольга прочла и не забыла. Но вот в каком часу и где именно, этого знать было не дано - Фервак написал просто "в кафе" - а значит, не оставалось иного выхода, кроме импровизации. Притом, они сделали все, чтобы "переложить" свою фугу[160] в "хорошо темперированный клавир"[161].
- Месье!
- Да? - Олег поднял взгляд от полупустой чашки и посмотрел на высокого худого гарсона, шаркающей походкой идущего к столику.
- Телефон, месье, - и гарсон кивнул куда-то за свое плечо.
- Спасибо. - Олег выдохнул табачный дым и погасил окурок, ткнув в кобальтово-синюю стеклянную пепельницу.
Очень хотелось вскочить и опрометью броситься к телефону, висевшему на стене в закутке между крошечным гардеробом и дверью в коридор к туалетам. Но, разумеется, ничего подобного Олег не сделал. Встал, спокойно - даже несколько лениво - подошел к аппарату, прикурив по дороге очередную сигарету, взял трубку, оставленную гарсоном на специальном крючке, и послал в микрофон короткое "да".
