Мы клянемся именем замученных наших друзей, что никогда не сдадимся, что мы всегда будем следовать их замечательному примеру. Пусть вся советская молодежь навсегда запомнит мучеников Волоколамска, восемь отважных комсомольцев, которые погибли, но не уступили врагу. Пусть вся советская молодежь жестоко мстит фашистам за гибель этих восьми героев».
В этом рассказе не ставится цель показывать весь ход событий под Москвой. Но читателю, тем более молодому, будет небезынтересно узнать, какие перемены происходили во взглядах гитлеровского командования, как видело окружение Гитлера последствия битвы под Москвой. И поможет мне в этом военный дневник Ф. Гальдера, начальника Генерального штаба сухопутных войск немецкой армии в 1939–1942 годах.
Вильнюс и Каунас были заняты гитлеровскими войсками 24 июня, то есть в те же самые числа, когда в 1812 году в эти города вошли войска Наполеона. Поэтому, рассуждал Гальдер, и Смоленск падет быстро, как во время русско-французской войны, примерно в июле, а Москва будет занята в августе.
Такие настроения подогревались Гитлером.
«Я все время стараюсь поставить себя в положение противника, — говорил фюрер. — Практически он войну уже проиграл».
В ноябре — декабре 1941 года тон записей Гальдера резко меняется. День за днем он отмечает ухудшение дел на фронте. По его данным, потери достигли более 743 тысяч человек, что равно почти одной четверти всего состава войск на Восточном фронте. Трудное положение с транспортом. Из 500 тысяч автомашин невозможно отремонтировать 150 тысяч; примерно 40 процентов всего автопарка требует капитального ремонта. Трудности с транспортом привели к большим перебоям в снабжении войск продовольствием, фуражом, горючим.
Краткая запись Гальдера о его встрече в те дни с фельдмаршалом Браухичем выразительно показывает, насколько гитлеровское командование было потрясено поражением под Москвой. «Главком, — пишет автор дневника, — выглядит очень удрученным. Он не видит больше никаких средств, с помощью которых можно было бы вывести армию из нынешнего тяжелого положения».
Провал наступления немецко-фашистских войск имел серьезные последствия для командных кадров. В конце 1941 года «по болезни» ушел со своего поста главком сухопутных войск 60-летний Браухич. Были заменены командующие группой армий «Центр» фельдмаршал Бок, группой армий «Юг» — фельдмаршал Рунштедт, группы армий «Север» — фельдмаршал Лееб.
Позднее фельдмаршал Кейтель докладывал Гитлеру о том, что уволено 177 генералов, в том числе 66 из действующей армии; восемь генералов получили предупреждение об увольнении.
Можно увольнять генералов, но историю изменить невозможно. В декабрьские дни 1941 года под Москвой гитлеровская армия потерпела поражение. Немецко-фашистские войска, которые Гитлер хвастливо называл непобедимыми, попали в тяжелейшую катастрофу.
Масштабы сражения под Москвой были невиданными. С обеих сторон в нем участвовало более 2 миллионов человек. В деле было свыше 25 тысяч орудий, минометов, около двух с половиной тысяч танков, почти две тысячи самолетов.
Битва носила до крайности ожесточенный, кровопролитный характер. Вся страна, весь мир затаив дыхание следили за развернувшимся сражением, которому суждено было сыграть решающую роль в ходе всей войны.
В те дни в Москву, в Центральный и Московский комитеты комсомола шло множество писем, телеграмм. Все понимали историческую ответственность момента, были рядом с героическими защитниками Родины. И Ленинский комсомол, верный великому имени Ленина, которое он носит, выступал как единая крепкая семья, сплоченная высокой коммунистической идейностью.
Из множества документов тех дней возьмем две телеграммы.
Из далекого Казахстана молодежь Москвы приветствовал пленум Джамбулского обкома комсомола.
«Гордимся вашим мужественным и героическим отпором фашистским полчищам, — телеграфировали из Джамбула. — Мы твердо уверены в разгроме врага. Будем работать не покладая рук, чтобы помочь вам выполнить великую историческую миссию — истребить немецких оккупантов всех до единого».
Боевой привет комсомольцам и молодежи столицы передавал пленум Красноярского крайкома комсомола. «Вся страна с гордостью следит за вашей самоотверженной борьбой, — телеграфировали из Красноярска. — Мы с вами, дорогие братья и сестры. Мы мобилизуем все наши силы для того, чтобы дать фронту больше вооружения, хлеба, мяса, теплой одежды» — так заканчивалась телеграмма.
