В стране дремучих трав - страница 20
И вдруг откуда-то издалека долгий, протяжный крик: «Летит! На небо летит человек!»
Крик потонул в шуме и грохоте базара. Никто не обернулся и не отозвался. Базар продолжал гудеть.
Какой-то человек в чуйке и в картузе с блестящим козырьком вскочил на воз и замахал руками.
«Братцы! — кричал он, стоя на возу. — Братцы, глядите! Глядите, что делается на вышке!» «Где, где?»
«Вон на вышке! С вышки человек полетит!» «На небо полетит человек!»
И толпа, нестройная, любопытная, жадная до зрелищ, кинулась к видневшейся на холме вышке.
На широком помосте вышки лежал снаряд, похожий на огромную стрекозу. Рядом с этим снарядом стоял молодой человек и поправлял какие-то длинные ремни на снаряде.
Он был в косоворотке и в черном плаще-крылатке. Бледное лицо, длинные нервные пальцы, губы сжаты, а когда он выпрямился, то глаза его сосредоточенно устремились куда-то далеко через головы обступивших помост людей.
Странен, непонятен и очень одинок был этот человек на крикливой, нарядной южной ярмарке. Он, видно, был так занят своим снарядам, что не замечал всего, что делалось вокруг.
Хозяин-предприниматель, построивший на холме вышку, получал по пятачку с каждого входящего за изгородь.
Огороженное место вокруг вышки густо заполнялось народом.
Хозяин поднялся на несколько ступенек вышки и возгласил:
— Почтеннейшие дамы и господа! Сейчас человек на небо полетит. Сами своими собственными глазами увидите. Так не угодно ли за спою плату вопросики задавать этому человеку? Как-никак, от нас и небо человек отбудет и обратно к нам прибудет!
Предприниматель вытер блестящую лысину красным клетчатым платком.
Из толпы послышались голоса — обращались к человеку на вышке:
«Назовись: кто ты такой?»
«Личность какая?»
«Промысловое свидетельство? Веры какой?»
«Раз на небо летит — так веры какой?»
«Я Сергей Сергеевич Думчев! Русский», — отвечал молодой человек.
«Ну, лети!» — сказали в толпе.
Человек, назвавшийся Думчевым, снял крылатку и продолжал возиться у снаряда.
«Уважаемая публика! — обратился хозяин к Толпе. — Терпение! Лишь пять — десять минуточек — и полетит!..»
— Я стояла недалеко от вышки, — продолжала свой рассказ Полипа Александровна, — и видела, как дрожали руки Думчева. Беспокойство, волнение, испуг охватили меня. Ведь вышка высокая! Неужели они все здесь не понимают, что он, этот смельчак, сейчас разобьется?
«Отговори, отговори его от полета!» — упрашивала я брата-студента.
Учился он в политехническом. Знаете, такие красивые эполеты на синей тужурке. Он очень хорошо разбирался в технических делах. Всюду брат сопровождал меня. Как давно это было! Я тогда носила широкую соломенную шляпу. У меня была длинная русая коса.
«Коллега! — крикнул брат изобретателю. — Не помочь ли вам?»
И он стал взбираться на вышку.
Но изобретатель отрицательно покачал головой. Он продолжал возиться у снаряда.
Кругом говорили:
«Никогда не полетит!»
«А почему птица летит? Вся сила у птицы в перьях, — объяснял степенный купец. — А в его снаряде крылья-то без перьев».
«А летучая мышь летает или не летает? — обернулся брат и добавил: — Выходит, что дело не в перьях!»
«Ну, так что ж он не летит? Дотянет до ночи, да так и не полетит!»
«Время! Времечко!»
«Скорей! Начинай! Пора!» — кричала нетерпеливая толпа.
Думчев расправил широкие крылья снаряда и подтянул весь снаряд к краю вышки.
Толпа затихла.
Он продел ноги в ремни и приладил снаряд к поясу. Затем стал просовывать руки под крылья. Крылья были легки, из ивовых прутьев, обтянуты материей и очень подвижны, по-видимому на шарнирах.
«Вот-вот полетит!» — раздались голоса.
«Стой! Стой! — вдруг закричал хозяин. — Стой!»
Все время хозяин не стоял на одном месте: то взбирался на вышку, то убегал к калитке проверять выручку.
«Стой!» — крикнул он, расталкивая толпу, и подвел к самой вышке какого-то чиновника с женой.
Чиновник крикнул Думчеву:
«Слушайте! Супруга моя желает задать вопрос, а вы, сударь, потрудитесь ответить!»
Жена чиновника вскинула лорнет:
«Молодой человек, я любопытствую, какая материя на крыльях этих? Снизу мне кажется, что это муслин. Скажите, где вы брали такой прелестный цвет? Много ли за аршин платили?»
