Власти не спешили с трудоустройством и определением на жительство. Однако без внимания не оставляли… Антону было безразлично, кто с ним беседовал и в каких целях. Переселенцам говорили, что беседы проводят представители ведомства по опросу граждан, переселившихся в ФРГ. Западногерманская разведка использовала это ведомство для сбора шпионской информации о Советском Союзе.
При беседе, которую вполне можно было считать и допросом, выяснялась не только собственная биография переселенца, но и его близких родственников. Требовалось рассказать, где и кем работал, что изготовляет предприятие. Если переселенец служил в Советской Армии, его допрашивали особенно тщательно. Усиленно интересовались связями в Советском Союзе. Отношение к переселенцу в значительной мере зависело от того, в чем и насколько он осведомлен, кто у него остался в СССР.
Наконец со всеми формальностями покончено, можно было начинать «настоящую» жизнь на новом месте. И тут выяснились новые обстоятельства. Оказалось, коренные жители относятся к «аусландерам» с чувством собственного превосходства, недолюбливают их, даже претендовать на получение приличной работы или хорошей квартиры переселенцы не могут.
Каждый из переселенцев в большей или меньшей степени испытал чувство разочарования и горечи после своего легкомысленного выезда в ФРГ. Ведь никто же не гнал на Запад, поехали сами, поддавшись на обман. Хорошо, что еще не все потеряно, двери назад не закрыты. И часто группы переселенцев, вкусив прелестей капиталистического «рая», возвращались в Советский Союз.
Подумывал об этом и Антон Петровски. На его долю выпали все невзгоды переселенческой жизни. Только через полтора года скитаний ему удалось получить квартиру в местечке Брухкёбель, недалеко от города Ханау. Там же он устроился электросварщиком на завод гидравлических прессов. А первое время перебивался случайными заработками, занимался скупкой попавших в аварию автомашин. На этом деле можно было подработать: аварий на дорогах Западной Германии много. Антон ремонтировал исковерканные машины и перепродавал их. Это был ненадежный заработок. Позже Петровски работал на заводе водоочистительных приборов во Франкфурте-на-Майне.
В «свободном мире» жизненное благополучие оценивают прежде всего по богатству. Такового у Антона Петровски не было. Приходилось экономить на питании и одежде, работать сверхурочно. Накопив некоторую сумму, Антон Петровски приобрел автомобиль «Форд-Таунуз-20». Денег не хватало. Поэтому, оставив детей на попечение матери, жена Антона тоже пошла работать на завод. Оба трудились не жалея ни сил, ни времени и рассчитывались с долгами.
Мать Антона, Анна Петровски, переписывалась с другим сыном, Пранасом, оставшимся в Литовской ССР. Его письма доставляли ей и радость и печаль. Сын писал, что скучает вдали от родных, мечтает увидеться с ними.
…Однажды летом на квартиру к Петровски пожаловал мужчина с большим кожаным портфелем. Он дождался хозяина и представился: «Макс Клют, сотрудник ведомства по опросу граждан, въезжающих в ФРГ». Гость торопился, ему нужно было посетить еще одну семью, и беседа была весьма короткой: как устроились, как живете, обычные вопросы о здоровье, семье, не скучаете ли по оставшимся в Советском Союзе родственникам и знакомым.
Потом о Клюте как будто забыли, но он напомнил о себе, приехав из Мюнхена в местечко Брухкёбель. Пошли более обстоятельные беседы о жизни, о работе, о преимуществах частной инициативы, о сильной единой несоциалистической Германии. Клют свободно владел и литовским языком, которому, по его словам, выучился еще до войны, когда приходилось бывать в Литве по служебным делам. Клют о себе почти ничего не говорил, но интересовался не только самим Петровски, а и его родственниками и знакомыми, особенно теми, кто проживал в Советском Союзе.
В общении он был вежлив и внимателен, а чтобы убедить Петровски в своей «добропорядочности», предъявил свой паспорт и даже предложил навести о нем справку в полиции. Петровски, не раз сталкивавшийся в ФРГ с жуликами, проходимцами и провокаторами, решил навести о Максе Клюте справки, и чиновник в полиции подтвердил, что Клют действительно работает на федеральное правительство и ему вполне можно доверять. Доверившись Клюту, Петровски рассказал, что проживающий в Советском Союзе его брат Пранас тоже хотел бы переехать в ФРГ. Клют одобрил это намерение и пообещал помочь.
