Толику надоело гадать, где он находится, и он попробовал встать. С третьей попытки он это сделал. С пятой попытки он поднял ногу. Дальше пошло уже несколько лучше, но все же его путь от кресла до двери мог послужить иллюстрацией к броуновскому движению частиц.
Толик дрожащими руками открыл дверь и громко выругался (для этого силы нашлись). Он захлопнул ее с такой силой, словно хотел снести финиковую рощу на горизонте и перепахать зеленую лужайку перед дверью. От звука проснулись остальные пассажиры.
- Все, моя жизнь загублена, - прошептал Толик.
- Где мы? - простонал Мишка.
- Какого черта я сюда прилетел? - был ему ответ.
- Все, - выдохнул профессор.
- Это ты во всем виноват! - завопил Мишка, - Если бы не твоя ручка, мы бы давно были дома!
- Вы не слышали звук? - тихим голосом спросил профессор. За эту минуту он постарел на несколько десятков лет, - Вроде хлопка. Там, на улице.
- Какой звук?! Какой хлопок?! У вас галлюцинации, проф!
- Потише, молодой человек, - страдальчески попросил тот, - Вы разве не слышите, кто-то поднимается по лестнице. Ступеньки скрипят.
- Какие ступеньки?! Кому мы нужны?! Здесь за сто тысяч лет нет никого, кто был бы...
Дверь жалобно скрипнула и вылетела.
- Как дела? - спросил густой баритон.
* * *
- Они скоро вернутся.
Солнце встало уже довольно высоко.
- Да, они прийдут с минуты на минуту, - повторил профессор.
- Вы с ними очень сроднились за эти пять дней.
- Еще бы. Если бы вы знали, Александр Петрович, что мы здесь пережили.
Представляю, - кивнул Гамузенко, - Вам бы пришлось туго.
- Это точно. Но я хотел у вас спросить, как вы узнали, где мы находимся?
Жито и Гамузенко стояли у дверей и всматривались на восток, ожидая студентов.
- Это очень просто. Когда вы объясняли мне устройство машины времени, на табло были ваши координаты. А вы пригласили меня на чай, вот я и решил прилететь.
- А откуда вы узнали, что мы так надолго задержимся?
- Не знаю. Предчувствие?
- А где вы побывали?
- Да так, облетел все эпохи понемножку, написал пару дневников. И в ваш Шумер заглядывал. Ничего себе земелька. Мне понравилось. Я и ассистентов отправил раньше, чтобы подольше здесь остаться.
- Еще бы не понравиться.
Они постояли молча.
- Не надо было нам отпускать этих сорванцов, - с сожалением сказал Гамузенко.
- Нет. Им это было просто необходимо. После того потрясения, которое они вчера получили, им надо было расслабиться. Кстати, посмотрите, что они мне подарили, - профессор пощелкал ногтем по слитку серебра, - На память. Да не бойтесь вы. Они и мотоцикл, и фотоаппарат взяли, чтобы сфотографировать эти места на память.
- А почему они так лого задерживаются? Чует мое сердце, не могли они не встрять в какую-то передрягу.
- Хватит уже. Вот они едут.
Через минуту мотоцикл остановился у машины времени. С него слезли радостные студенты.
- Ну как поездили? Хорошие снимки? - Гамузенко пробуравил их взглядом.
- Хорошие, - студенты переглянулись и, не вытерпев, захохотали как сумасшедшие.
- Ану, выкладывайте, что вы там натворили?
- Да так, - улыбнулся Толик, - Решили сделать пару снимков, объехали деревню, а потом решили сделать крюк и заехать к жрецу. Нашли мы у стенки храма камешек и оставили грядущим поколениям некоторую информацию.
- Неужели? Это же опасно!
- Ну да, небезинтересная информация. Мы специально ее сделали на древневавилонском, для потомков. Найдут когда-нибудь этот камушек и прочитают: "Жрец храма Нанара - осел." А для современников мы составили подробнейшую транскрипцию, рядом, на стене. Красиво она выглядит, я вам скажу.
- Хулиганы, - Гамузенко усмехнулся.
Позади раздался хруст ветки.
- Кто здесь? - развернулся Гамузенко.
- Спокойно, свои, - успокоил его Мишка, - Заходи, Кузнец.
- Я так и думал, что вы не обычные люди. Наверно вы дети богов. Я давно хотел узнать, откуда вы приходите. А это наверное ваш храм?
- Да нет, мы просто... ну, вобщем ты не поймешь. Но мы все равно люди.
- Это и есть Кузнец? - поинтересовался профессор.
- Да, он, - кивнул Толик, - А зачем ты сюда пришел?
- Я хотел предупредить вас об опасности. Сегодня утром в деревню приехал гиринту с солдатами и жрец. Он был так сердит, после того, что вы сделали, - Кузнец усмехнулся, - Он ту надпись на стене забросал грязью, а камень я спас.
