— Ну что же вы, хозяева, окружили гостя со всех сторон и не даете ему с крыльца сойти! — громко пошутил Леонид Тимофеевич. — Покажите лучше своему учителю новую школу, классы… Ведь Сергей Николаевич еще не огляделся хорошенько и не знает, какую мы здесь работу провели!
— Да-да, я слышал от Леонида Тимофеевича, что вы с ним пришли на пустырь, к разбитому дому, и построили себе школу! — подхватывая шутку директора, улыбнулся Сергей Николаевич.
— Мы не строили, мы только помогали, — заулыбались и ребята.
Лида вытерла глаза.
— Пойдемте, Сергей Николаевич, пойдемте! У нас такие хорошие классы! И пионерская комната!..
Одинцов что-то быстро шепнул Трубачеву. Васёк кивнул ему головой.
— Пойдемте в пионерскую комнату! — снова завладев рукой учителя, заторопился он.
— Давайте сначала осмотрим дом снаружи… Вот я уже вижу, что во дворе можно разбить сад, — сходя с крыльца, сказал учитель.
— Да, сад! И яблони! Когда Вася уезжал… — быстро начала Лида.
Но Петя Русаков тихонько дернул ее за руку:
— Молчи пока! О Васе потом скажем.
Лида замолчала, испуганно прикрыв себе рот ладонью.
Учитель засмеялся:
— А вы всё такие же! Ну что там за тайны у вас?
— Это не тайна, — смутилась Лида, — это просто один секрет. Скоро вы всё узнаете.
Учитель не ответил; по его лицу внезапно прошла тень, и оно сразу сделалось усталым и серым.
Ребята заметили это и притихли. Им показалось, что учитель вспомнил о своем отце. «Знает он или не знает? Вдруг спросит?» — с тревогой подумал каждый.
— Нам еще о многом нужно с вами поговорить… — запинаясь, сказал Васёк.
— Это потом, — тихо ответил Сергей Николаевич.
Подошел Леонид Тимофеевич. Они вместе осмотрели дом. Леонид Тимофеевич подробно рассказывал обо всех трудностях, которые пришлось пережить во время стройки. Многое в рассказе директора было новостью даже для ребят.
— Железо для починки крыши пришлось перевозить из Москвы. Памятка об этом путешествии у меня до сих пор осталась! — пошутил директор, показывая красный продольный шрам на ладони. — Ну ничего, справились, перевезли кое-как…
— Ой, а нас-то даже не взяли тогда! — с укором сказала Лида.
— Да уж мы всю дорогу с Миронычами горевали, что тебя с нами нет! — дернув Лиду за косичку, засмеялся директор.
Прошли по двору вдоль забора. Сергей Николаевич подробно расспрашивал обо всем — его особенно интересовало, что делали на стройке ребята. Иногда, указывая на что-нибудь, он машинально поднимал левую руку. Пальцы этой руки в черной перчатке были согнуты и неподвижны. Боясь неосторожно задеть больную руку Сергея Николаевича, ребята держались с правой стороны; они ничего не спрашивали: четыре ленточки на гимнастерке яснее слов говорили о том, что перенес их учитель.
Осматривая новый крашеный забор, Сергей Николаевич с большим вниманием выслушал рассказ о том, как бригада Трубачева чуть-чуть не проиграла соревнования и как на помощь к ним пришли Андрейкины земляки.
— Обязательно познакомьте меня с вашим Андрейкой! — сказал Сергей Николаевич.
Васёк вспомнил про Алешу Кудрявцева и подвел его к учителю:
— А вот Алеша Кудрявцев, мы с ним тоже дружим!
Сергей Николаевич кивнул головой, улыбнулся.
— На фронте был такой генерал Кудрявцев. Человек исключительной храбрости и благородства. Он очень заботился о людях, его все любили у нас. Во время одного воздушного налета он был тяжело ранен, но до конца боя не позволил увезти себя в госпиталь, — сказал учитель.
Лицо Алеши вспыхнуло, глаза засияли, но он молчал.
— Это его отец! — указывая на товарища, гордо сказал Васёк.
— Твой отец? — Сергей Николаевич пытливо взглянул на мальчика. — Что же ты молчишь?
— Он не любит зря хвалиться, — одобрительно хлопнув Алешу по плечу, сказал Мазин.
— Не надо хвалиться, но можно и должно гордиться таким отцом! — значительно сказал учитель.
— Я горжусь! — тихо, с достоинством ответил Алеша Кудрявцев.
Ребята повели учителя в дом. Прошли коридор, показали Сергею Николаевичу будущий шестой класс.
— Вы, наверно, уже забронировали себе тут все места? — пошутил учитель.
Алеша взглянул на Васька и живо сказал:
— Нет еще… То-есть некоторые выбрали уже парты, конечно… А мы завтра выберем.
