— Ну, уж и хуже! — отпарировала недовольная бригадирша. — С чего это вы взяли?
— Видать, что хуже, — поддержал рабочего и лесовод. — Ведь неспроста прилипла к парнишке, как смола.
Молодой военный тоже усмехнулся, и вот эта-то безобидная улыбка больше всего разволновала девушку.
— Да у нас сада одного пять гектаров, и пасека, и лен! — горячилась она. — Почему же это у нас хуже? Выдумают тоже!
— А электричество у вас есть? — смело перебил ее Винцукас. Тут у него даже глаза засверкали.
Колхозница, не отвечая, отвернулась к окну. Всем стало ясно, что электричества в ее колхозе нет. А перед электричеством, понятно, поблекли и пасека, и сад, и лен, которыми она только что так хвалилась.
Винцукас тотчас же принялся расписывать, как в прошлом году запрудили Русве, как у них в деревне на улицах засветились лампочки на столбах, как на ферме доят электричеством.
За окном уже заблестели звезды. В приоткрытые двери вагона потянуло холодом. Женщина с узлами, прикорнув у окна, задремала. Винцукас пристроил получше стоявший под скамейкой деревянный сундучок.
— Погостить в Вильнюс едешь? — спросил рабочий, внимательно наблюдавший за пареньком.
— Учиться! — гордо ответил Винцукас.
— А в какую школу? — вмешался лесовод.
— В железнодорожную… Хочу машинистом быть. — У Винцукаса даже глаза заблестели: — Из нашего колхоза уже несколько парней ушли в машинисты. Рипкусов Юозукас — уже настоящий машинист. А Ионукас дяди Каспараса — в кочегарах. В кочегары мне не хотелось бы, машинистом куда лучше. Юозукас рассказывал, что бывал даже за Москвой, у самого Урала… Где только он не разъезжал, каких только городов не видел! Хорошо ездить на паровозе!
— Выходит, стало быть, эти твои машинисты тебя и подбили? — спросил рабочий.
— Да… сначала, но потом уж я сам…
— А братишка твой тоже на машиниста готовится?
— Да, Петрюкас тоже.
— Наревется, небось, сейчас этот будущий машинист, — покачал старик головой.
— Нет, он у нас не рева. Он собирается электрические поезда водить, простые ему уже не нравятся, — улыбаясь, говорил Винцукас.
— Хорошее дело — ученье! — отозвался старик, ласково поглядывая на парнишку. — Будь я помоложе, тоже куда-нибудь учиться подался бы.
— Хорошим машинистом будешь, Винцукас, если только захочешь, — сказал задумчиво рабочий. — Теперь вас хорошо учат. Само государство о вас заботится — учителя хорошие, книги хорошие, чертежи, мастерские… Только старайся, малый! Не ленись!
Винцукас чувствовал какое-то безотчетное доверие к грузному, широкоплечему человеку и, не замечая того, придвигался к нему все ближе и ближе. Рабочий поглядел на прижавшегося к его плечу будущего машиниста и покачал головой:
— Помни! Я в твои годы слесарем хотел стать… — Он вздохнул и снова покачал головой. — Денег на билет не было — зайцем пришлось добираться в город. Ненастье, вьюга, а я сижу на вагонных ступеньках. В городе никто меня и не дожидался. Увижу вывеску мастерской — захожу наниматься. Ну конечно, оборванный был, хилый — вот и не нравился хозяевам мастерских.
Винцукас слушал, весь подавшись вперед.
— Сжалился надо мной хозяин одной большой кузницы, — медленно вспоминал рабочий. — Почти три года мной помыкали. Хозяйке прислуживал: дрова колол, помои выносил. Никто не кормил меня, не одевал, никто не учил ничему… Уже совсем взрослым парнем был, а все у кузнечных мехов меня держали…
За окнами мелькали огни местечек и деревень. Из паровоза снопами разлетались искры и меркли совсем низко над полями.
— Трудные были времена, плохие времена! — подтвердил лесовод и откашлялся. И он, должно быть, вспомнил о своей молодости, которая, как видно, тоже была не сладкой.
— А я во время оккупации у кулака Киркиласа мучилась, — сказала успокоившаяся уже бригадирша. — Ох, если б он мне где попался, этот зверь! Зверь он был, а не человек…
Военный сидел, сосредоточенно потирая висок ладонью, и Винцукас подумал, что его юность тоже была не легкой.
«Выходит, я только один счастливый, — думал он, весь вспыхивая. — Они не могли учиться… А я могу! И Петрюкас может! И все наши ребята!»
Поезд остановился в Панеряй.
— Сейчас Вильнюс… Не боишься? — спросил лесовод будущего машиниста, собирая свои вещи.
