На следующее утро он плескался внизу в ванне (ванная наверху была все еще на ремонте: миссис Рэтклифф, хозяйка, по-прежнему отказывалась пойти своим жильцам навстречу), обмывая тело и стараясь не замочить повязку на голове, когда дверь внезапно распахнулась. Долан не обратил на это внимания, думая, что к нему ворвался один из соседей, но вдруг Элберт, который брился склонившись над раковиной, вскрикнул от удивления.
Долан приподнял занавеску и выглянул. На пороге ванной стоял Рой Менефи, красный и взволнованный, с пистолетом в руке.
– Вылезай, – сказал он Долану.
– Сейчас, – ответил Долан, закрывая воду и откидывая занавеску, все еще сидя в ванной. – Что случилось?
– Где Эйприл?
– Я не знаю, где Эйприл. Почему ты спрашиваешь меня?
– Прекрати лгать мне, Долан!
– Говорю тебе, я не знаю, где она. Я не видел ее несколько дней.
– Я убью тебя, лживый сукин сын!
Это почти насмешило Долана: перед ним, сжимая пистолет, стоял Менефи, кроткий Менефи! А Элберт следил за ним с ужасом, все еще держа руку согнутой, с лезвием около лица, боясь пошевелиться. Ну разве не смешно?!
– Подожди минутку, Рой, – сказал Долан, застыв в ванне. – Я не знаю, где твоя жена. Я был чертовски занят всю неделю и не видел ее. Даже не слышал о ней. Правда, Элберт? Она была здесь?
– Нет, – только и смог выговорить Элберт.
– Это абсолютная правда, Рой.
– Где еще она могла бы провести ночь? – спросил Менефи. – Ее не было дома всю ночь.
– Не знаю, где она была, только не здесь. Можешь проверить мою комнату. Эйприл здесь не было. Кто угодно в доме подтвердит это. Опусти пистолет, Рой, ты снова ошибся.
Менефи поколебался, но пистолет опустил, а затем сунул его в карман. Рой был напряжен: его лицо пылало, веки подергивались, он едва сдерживался, чтобы не заплакать.
Долан вылез из ванны, завернулся в полотенце.
– Элберт, – сказал он, – оставь нас одних на несколько минут.
Элберт кивнул и вышел, все еще с бритвою в руке.
– Вот, Рой, – произнес Долан, опуская крышку унитаза, – садись.
Менефи сел. Его губы дрожали.
– С чего ты решил, что Эйприл здесь? – спросил Долан.
– Просто я знаю, она привыкла вваливаться к тебе без приглашения, так все делают в этом театре-студии. Я несколько месяцев пытался отучить…
– Может быть, театр-студия тут вообще ни при чем, – сказал Долан, вытирая ноги полотенцем. – Может быть, все дело в Эйприл. Нет смысла злиться на Эйприл, она просто самая настоящая кокетка. И тебе это известно не хуже моего.
– Я знаю, что она переспала с каждым в городе. Знаю. Выяснил после женитьбы…
– Но…
– Не пытайся защищать ее, Долан. Ты сам спал с ней.
– Я не спал с ней с тех пор, как она вышла замуж.
– Ты имел с ней дело, когда она была помолвлена. В чем разница?
– Черт возьми, разница огромная. Послушай, Рой. Не позволяй себе заводиться из-за Эйприл. Того и гляди, влипнешь с этим пистолетом в неприятную историю.
– Я собираюсь убить мужчину, с которым она была прошлой ночью, – сказал спокойно Рой.
– И что? Бесчестье на всю жизнь, а то и виселица. Ты же не шпанюк засраный, а приличный человек. Не стоит из-за женщины отказываться от всего.
– Я думаю не об Эйприл. О кое-чем другом…
– О гордости?
– Возможно. Ладно, я пойду. Пойду в театр-студию, – сказал он, поднимаясь. – Если не ты тот мужчина, значит, он где-то в театре-студии. И я найду его.
Долан проследил за Роем, затем накинул халат и сунул ступни в красные тапочки. Прошел в гостиную и посмотрел в окно, как Менефи садится в свой «паккард» и быстро уезжает. Затем подошел к телефону и позвонил в театр-студию. Там подняли трубку, и он попросил соединить с офисом. Через пару секунд ответил Дэвид.
