Она улыбнулась, но печаль в ее глазах не исчезла.
— Тогда надо как следует погулять в наши последние дни.
— Сдаешься? — спросила Обри после того, как четвертый отель встретил их вывеской «Мест нет». — Сбор винограда заканчивается, Лайам. Все занято.
— Я никогда не сдаюсь, — ответил он, выезжая обратно на шоссе. — Как насчет обеда?
— Хорошо. Я знаю симпатичное место. — Обри повернулась к Лайаму. Золотистая щетина покрывала его щеки, и он выглядел очень уставшим. Обри готова была поспорить, что он не спал ни часу после того, как Патрик его выставил. Она тоже утомилась и мечтала об обеде и кровати. — Дом бабушки и дедушки всего в нескольких милях отсюда. Мы можем пожить там, пока не найдем гостиницу.
Лайам покачал головой.
— Я думал, у нас будет романтическое путешествие, а не посещение динозавров.
— Ах так? Ты мне за это заплатишь.
Он бросил на нее взгляд и заметил искорку сексуального приглашения в ее глазах.
— Да? Каким образом?
Сладостное и горькое предвкушение заполнило ее. Скоро всему настанет конец. Скоро Лайам возвратится в клан Эллиотов и она станет для него всего лишь воспоминанием. Он даже не представлял себе, как больно ей было слушать его планы. Но Обри собиралась на прощание устроить ему каникулы, которые он никогда не забудет. Хотя сама она надеялась в самом скором времени забыть все, что связано с Лайамом.
— Увидишь. Но ты должен довериться мне. Могу сказать только, что приготовила много сексуального белья. — После этой поездки у нее, вероятно, уже никогда не будет повода носить дорогое белье. Она прогнала эту грустную мысль. — Сверни здесь. Кто-нибудь из твоих знает про твою страсть к виноделию?
— Все знают, что я разбираюсь в вине, но только Патрику я показывал свои библиотеку и коллекцию.
— Направо. Тут есть маленький итальянский ресторанчик. Почему Патрик? Почему не родители, не братья или сестра?
— До болезни матери отец был абсолютным трудоголиком. Я проводил намного больше времени с дедом, чем с отцом. Если мне нужен был совет в бизнесе или в чем другом, я шел к нему.
— Вы так близки?
— Мне казалось. Теперь я не настолько уверен. Ты не ошиблась, когда говорила, что Патрик подумывает об отставке. Но если бы ты знала, как он подбирает себе преемника… Я не понимаю, что он делает, а он отказывается объяснять, но его план создает большие проблемы в ИХЭ.
— Вот ресторан, — оборвала его Обри. Она не хотела знать детали, чтобы ненароком не выболтать их отцу. — Здесь можно попробовать многие местные вина, а завтра мы съездим на ту винодельню, о которой ты говорил. Я помню, ты сказал, что хочешь ехать куда глаза глядят, но мне было бы приятно показать тебе свои любимые места в Напа.
— Я весь твой, Обри.
Как бы она хотела, чтобы это было правдой.
— Вот мы и приехали. Хилл-Крест-Хаус.
Даже прежде, чем она вышла из автомобиля, ее захлестнула волна любви и тепла. Двухэтажный особняк в колониальном стиле с детства был ее любимым местом. Вечернее солнце прочертило длинными тенями небольшой регулярный парк перед домом.
— Ничего себе бабушкин домик! — присвистнул Лайам.
— Восемь спален, каждая с ванной, но дом очень уютный. Я не была здесь… восемнадцать месяцев. Как бежит время.
Лайам достал их чемоданы из багажника, Обри взяла его ноутбук, поднялась по кирпичной лестнице между толстыми белыми колоннами, отперла дверь и зашла в дом. Дом. Она открыла маленькую дверку в стене, скрытую за картиной, и отключила сигнализацию. Лайам стоял так близко, что она могла чувствовать его запах и жар тела. Обри оглянулась через плечо и поймала его жадный взгляд прежде, чем он успел погасить желание в глазах.
— Давай отнесем вещи наверх, а потом я покажу тебе ванную. Не бойся, у нас есть лифт.
— Лифт? — Вожделение в его голосе заставило ее покрыться мурашками.
— Да.
В его глазах заплясали искорки.
— Он уже опробован?
Она попыталась дышать ровно. Не получилось.
— Нет.
— Можем устроить ему боевое крещение. Обри бросило в жар.
— Не сегодня, — выдохнула она и стала подниматься по широкой лестнице в центре холла.
Она зашла в комнату, поставила его ноутбук на комод. Он немедленно оказался позади нее, обнял за талию и поцеловал в затылок.
