Вероника потратила целый час, пытаясь убедить близнецов в том, что, полив молочным шоколадом фруктовые леденцы, она превратила их в шоколадные.
Вроде бы получилось.
— Надеюсь, они ничего не натворили, — сказала Сюзанна, вернувшись через несколько часов и увидев, что Вероника моет тарелки и вытирает лужи молока. Рэнди и Брэнди стояли перед телевизором и размахивали руками, превосходно подражая огромному лиловому динозавру на экране, хотя еще совсем недавно они были очень утомлены своим скандалом.
— Ну-ка, ангелочки, — сказала Сюзанна, — поцелуйте тетю Ронни и пойдем.
Ангелочки с овсяными хлопьями в волосах рванулись к Веронике. Липкие пухлые ручонки обвились вокруг ее шеи, и, несмотря на сумасшедшее утро, она улыбнулась, но потом тут же нахмурилась.
«Я делаю это ради денег, — в который раз сказала себе Вероника, принимая от Сюзанны и убирая в карман пять долларов. — Забудь объятия и восхищенные улыбки, тебя интересуют всего лишь равнодушные, хрустящие бумажки».
Да, так оно и есть — целых пять долларов. «И ты на самом деле загребла их. Терпи, старая дева, и смирись с горькой правдой».
Конечно, пять долларов — сумма небольшая, но это все, что могла позволить себе Сюзанна, в одиночку растящая двоих детей. И хотя отец Вероники назвал бы материнство Сюзанны плохим примером и свидетельством кризиса традиционной американской семьи, Вероника ничем не могла помочь этой женщине — только посочувствовать и попереживать за нее. Сюзанна любила своих детей, а именно это и должна делать каждая хорошая мать.
Вероника закрыла дверь и вернулась назад в кавардак, который когда-то был ее квартирой. Хотя девушка, может быть, и переживала за свою соседку, она была чрезвычайно благодарна судьбе, что близнецы были маленькими радостными звездочками Сюзанны, а не ее собственными. В этом случае можно было сказать что-то определенное в пользу контроля над рождаемостью.
Не то чтобы Вероника не любила детей. Она любила их, но хотела сначала устроить свою карьеру. А позже, значительно позже, пообещала себе девушка, заползая под стол и выгребая оттуда горстями влажные овсяные хлопья, когда ее карьера будет устроена, она сможет серьезно заняться поисками мужа. Вероника постарается найти мужа получше образцового, старомодного и «заботящегося о слабых женщинах» Раймонда, за которого она чуть было не вышла замуж восемь лет назад. Она будет искать человека, который возьмет на себя часть забот по приготовлению пищи, уборке квартиры и воспитанию ребенка, который не будет тяготиться ее работой. То есть нетрадиционного во всех отношениях.
«Эй, леди, вы хотите уморить этого мужчину такой непосильной ношей?»
Как же Вероника собирается пленить мистера Замечательного, если не может вынудить какого-либо парня улыбнуться ей? Хотя в настоящий момент она, возможно, и не хочет подцепить себе мужчину, но ей по крайней мере нужно знать, как это делается.
В этом и заключалась ценность ее снов.
Опыт был лучшим учителем, и Вероника собиралась заняться этим вплотную.
Через полчаса она прошагала по университетскому городку в библиотеку и почти все последующие восемь часов провела у стеллажа с буквой «П», раскладывая книги об Эдгаре Аллане По и размышляя о своей жизни.
Вчера вечером Вероника разнервничалась, напуганная эпизодом с мылом, и поэтому мужчина ее мечты так и не приснился ей вновь. Может быть, для того чтобы сон повторился, нужно повторить все обстоятельства, предшествующие этому сну?..
Решение было принято, и по пути из библиотеки домой она купила пиццу с двойным соусом и двойным сыром, упаковку из шести баночек содовой и пинту коктейля «Последний сон декадента» для ровного счета.
Однако вместо того, чтобы ниспослать девушке сон, ее праздник закончился бесконечной ночью метаний и переворачивания с боку на бок, изжогой и вызванной кофеином головной болью.
— Что с тобой? — спросил Дэнни Веронику ранним солнечным утром по дороге в университет. Перед этим девушка раздраженно набросилась на него за то, что он слишком громко постучал в дверь, и заплакала, когда уронила свой ключ на ближайшем перекрестке. — Я, конечно, понимаю, сегодня понедельник, и ты устала, проработав все выходные, но все-таки… мне кажется, ты просто капризничаешь. Может, у тебя какое-нибудь женское недомогание?
